Где-то в подсознании жила и честолюбивая мыслишка — утереть нос Прозорову.
И потянулись дни напряженной работы, ночи без сна. Не раз приходилось Настеньке глубокой ночью вытаскивать мужа из-за стола, заваленного чертежами и расчетами. Бывало и так, что проснется она, заглянет в комнату Захара, а «проектировщик», положив голову на стол, крепко-крепко спит.
Среди защищающих дипломные проекты была и Любаша. Они с Захаром давно помирились.
Настал день защиты диплома. Захар оделся с иголочки, выбрился и сделался просто неузнаваем. Он как-то весь светился вдохновением. Да Захар ли это? Даже Настенька, кажется, никогда не видела его таким. Она тоже пришла на защиту.
Настенька давно перестала быть ему помощницей; теперь частенько Захар консультировал жену, если речь заходила о каких-нибудь механизмах.
И вот Захар поднимается на кафедру. За столом комиссия во главе с главным инженером Саблиным. В комиссии и Прозоров.
— Нуте-с, послушаем вас, дорогой товарищ Жернаков, — проговорил Саблин, когда секретарь комиссии объявил фамилию выпускника и тему дипломного проекта.
Удивительное дело — Захар почти не волновался. Он с нетерпением ожидал минуты, когда поднимется на кафедру.
Он разработал схему непрерывного приготовления в бетономешалке раствора и непрерывной механической подачи его на этажи посредством стрелы Т-образной формы, от электрического или моторного привода. На обслуживание всей системы, по его расчетам, требовалось всего четыре человека, тогда как сейчас на этих работах обычно используется бригада разнорабочих в пятнадцать — двадцать человек.
Несколько вопросов Прозорова, уточнявших расчеты в мелочах, не застали Захара врасплох.
— Я предлагаю, — сказал Саблин, когда Захар с рулоном чертежей пошел на свое место, — поставить товарищу Жернакову отметку «отлично». Будет ли другое мнение у членов комиссии?
После некоторого молчания бросил реплику Липский:
— Не много ли, Викентий Иванович? Ведь идея эта не нова, в строительной практике она уже применяется в различных вариациях.
— Если бы уважаемый товарищ Жернаков принес нам совершенно новую идею, я бы предложил присвоить ему звание не техника, а инженера, — резковато заметил Викентий Иванович. — Разработать же с такой тщательностью один из вариантов комплекса существующих механизмов — это, батенька мой, для техника, да еще недавнего землекопа, блестящая победа! Есть ли возражения против предложенной мною оценки? Нет? Голосую. Кто «за» — прошу поднять руки. «Против»? Никого. Воздержавшиеся?
Поднялась одна рука — Липского.
— Вот я и смотрю, — весело усмехнулся Саблин, — почему один Липский не голосует ни «за», ни «против». Итак, друзья мои, объявляю решение комиссии: «Заслушав и обсудив дипломный проект товарища Жернакова Захара Илларионовича на тему — тема длинная, не буду зачитывать, — заметил Викентий Иванович, — комиссия постановила признать диплом защищенным с оценкой «отлично», присвоить товарищу Жернакову З. И. звание техника механизации строительных работ и выдать диплом с отличием…» Поздравляю вас, любезный мой дружище, Захар Илларионович, со званием техника! Думаю, что в этом звании вы долго не задержитесь и в недалеком будущем мы пожмем вам руку и поздравим с получением инженерного диплома.
Под гром аплодисментов покидал Захар аудиторию. Не чувствуя под собой ног, он вышел за дверь. Там Настенька обхватила его шею, прошептала:
— А теперь я тебя поздравляю, Зоря! — и крепко поцеловала в губы. — Я, кажется, не чувствовала себя такой счастливой даже тогда, когда сама получала диплом.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
12 июня 1937 года Комсомольск праздновал свое пятилетие. Уже стало традицией в этот (всегда погожий!) день проводить массовки на Амуре — в распадках, на островах.
Как обычно, в этот день прилетали самолеты аэроклуба, сбрасывали парашютистов и показывали фигуры высшего пилотажа.
Как и два года назад, первым шел затяжным прыжком Гурилев.
— Все! — сказал Захар. — Иду в аэроклуб!
— Не трепись! — Гурилев безнадежно махнул рукой. — Два года все собираешься.
— Да ты знаешь, башка-барабан, почему я не пошел тогда? Техникум боялся запустить. Теперь бояться нечего: диплом в кармане.
— Разрешите, сэр, полюбопытствовать, — Мишка скорчил почтительную мину, — в асы подадитесь аль куда?
— Прыгать с парашютом буду! Думаешь, ты один герой на весь Комсомольск?