– О спасибо, моя хорошая за такие теплые слова. В следующий раз я не поддамся твоему очарованию и тебе придется искать новый способ, чтобы меня уговорить, – насмешливо произнес Ташшш.
– Следующего раза не будет! Иди лесом со своими шутками, – обиженно ответила девушка, поняв, что все было подстроено.
Она стащила простыню с кровати и обернула вокруг себя, подвязав как тогу. – Ты, – пальцем ткнула в грудь Тармаана, делающему вид, что он не при чем, – раз вы между собой помирились и стали НАСТОЛЬКО близки – удовлетворяй Ташшша сам.
Ташшш засмеялся над словами разгневанной девушки, а Марина, не выдержав насмешки, сбежала обратно в свою каюту.
– Что будем делать? Она разозлилась, – Тармаан вопросительно взглянул на парня.
– Тармаан, нам с ней жить ещё вечность. Давай как-то разнообразим наши будни, – лениво ответил Ташшш, – она не сможет долго дуться. Тем более завтра мы уже будем только вчетвером в новом доме. Чтобы она не зацикливалась на проблемах, чуть-чуть сделаем ее жизнь веселой.
У обоих при мысленном представлении о разнообразии вариантов опять взвинтились дружки вверх. Вздохнув и приведя свою одежду в порядок, они продолжили общаться на тему защиты самочки и допивать оставшийся алкоголь.
Марина залетела в каюту и, наткнувшись на Краашша, наехала на него: – Ты оставил меня с ними. Ты тоже виноват!
– В чем?
– Они…они.., – смущаясь пыталась подобрать слова, но плюнув на это дело, припечатала: – Не знаю, но виноват тоже!
– Солнышко, ты меня точно хочешь в чем-то обвинить? – угрожающе надвигался на нее Краашш.
– Да что это такое! – закричала девушка, – я такая маленькая и беззащитная. А вы силком! – быстро закрыв за собой дверь в своей спальне, она продолжила громко высказывать: – Хочу, не хочу – всем пофиг. Да разве так можно? Где романтика? Где марсианские звезды?
– Мариночка у Марса нет спутников-звезд, – поучительно перебил ее Краашш.
– Не важно, – продолжала распинаться самочка, – я образно выражаюсь. Где походы в кино? Прогулки под Луной?
– Мариночка, завтра прилетим, я тебя лично проведу по всей планете, – оправдываясь за всех, произнес парень.
– Ага, по ледяной пустыне. Даже собаку в холод не выгуливают! – закричала девушка. – Вы мне еще деньги начните платить за оказанные услуги.
Марина распалялась, выдвигая странные претензии, – Когда любят, так не поступают!
Резко ощутив боль внизу, она охнула и схватилась за живот, простыня медленно окрашивалась в красный кровавый цвет. Она осела на пол, пытаясь успокоиться и не паниковать.
Краашш услышал, как самочка застонала и подошел к двери. – Марин, у тебя все в порядке? – обеспокоенно он спросил.
Девушка сжала зубы от боли и прошептала: – Нет.
Тут в общую каюту влетел взволнованный Тармаан, за ним бежал Ташшш. Быстро подбежав к ее спальне, они стали выламывать плечом дверь. Со второй попытки, им это удалось. Увидев самочку на полу, они втроем побледнели.
– Дети, – пошевелила губами без слов Марина. Ташшш аккуратно взял ее на руки и побежал в медотсек. По дороге Краашш связался с врачом и быстро объяснял ситуацию. Забежав и положив ее в медкапсулу, они обступили со всех сторон и стали наблюдать за действиями врача. Расмиин уверенно настроил программу, закрыл капсулу и запустил обезболивающий газ. Через миксицикл девушка закрыла глаза, ее лицо расслабилось.
– Она спит, – буркнул доктор и развернулся к парням, – в словах 'не волновать ее', что вам не понятно? Великое писание, первый раз встречаю таких безответственных самцов. Вы понимаете, что она чуть не потеряла детенышей?
Ташшш пошатнулся, как от удара от этих слов. Краашш сжал кулаки, на лице у него заходили желваки. Тармаан единственный, без эмоционально стоял рядом и мысленно радовался, что успел вовремя прибежать. Благодаря своей связи, через татуировку он почувствовал сильную боль. Он сразу понял, что случилось с его самочкой что-то нехорошее.
– Как врач я запрещаю ее нервировать. Никакого секса в ближайшую неделю. Да и вообще зря я вам сказал, что ей его можно в неограниченном количестве. Поймите, сейчас идет очень важный процесс закладки и развития всех органов и систем детенышей. Поэтому очень важно относится к этому со всей ответственностью. Как можно было довести ее до такого состояния?
Краашш, усевшись на стул, проговорил севшим от волнения голосом: – Она сама себя завела какими-то выдуманными претензиями. Я пытался ее успокоить, но она как будто не слышала меня.