Я включаю поворотник и сворачиваю с трассы.
– Нам нужен бензин. Это последняя заправка. В туалет пойдешь?
– Нет, все в порядке, – качает головой Лайла.
Мы подъезжаем к колонке. Я вставляю пистолет в бак и открываю пассажирскую дверь. Лайла смотрит на меня, прикрывая глаза от закатного солнца. Хватаю ее за руку и вытаскиваю наружу.
Прислонив девушку к машине, заключаю в объятия и поглаживаю по голове.
– Прости.
Сказать мне больше нечего. Не знаю, огорчил ли ее мой отказ или она даже не понимает, за что я извиняюсь, но она прижимается ко мне сильнее.
– Все нормально. Ты не обязан хотеть меня ежесекундно.
Ветер бросает волосы ей в лицо, я отвожу их назад, и в этот момент пальцы чувствуют, что пряди как-то странно слиплись. Наклоняюсь и изучаю голову, хотя Лайла и пытается выскользнуть. В темных волосах трудно разглядеть кровь, однако кончики моих пальцев покраснели.
– У тебя идет кровь.
– Да ты что? – Она прижимает ладонь к голове, прямо над ранкой.
Пистолет щелкает, я отпускаю Лайлу и вынимаю его из бака.
– Иди к туалету и жди меня. Отгоню машину и приду.
Припарковавшись, я исследую полки с товарами и нахожу небольшую аптечку. Мы с Лайлой встречаемся у женского туалета. Там всего одна кабинка, так что я захожу вместе с Лайлой и запираю дверь. Лайла склоняется над раковиной. Я достаю из аптечки ватную подушечку и перекись водорода. Сначала очищаю волосы от засохшей крови, затем обрабатываю ранку.
– Ты обо что-то ударилась?
– Нет.
– Тогда дело плохо. – Надо принимать меры. Уже полгода прошло, но раз в несколько недель рана открывается. – Пожалуй, следует показаться врачу.
– Мне не больно, – возражает она. – Все заживет. Я в порядке.
Я заканчиваю очищать ранку и наношу антисептическую мазь. Не стоит допытываться, почему так происходит. Лайла все равно не сознается, хотя я и видел, как она расковыривает рану.
Лайла идет в кабинку; я тем временем выбрасываю мусор и закрываю аптечку. Затем она возвращается и моет руки. Я прислоняюсь к двери и наблюдаю за Лайлой в зеркале.
А что, если именно я часть проблемы? Ведь я обращаюсь с ней не так, как прежде. Вдруг моя нерешительность отбрасывает ее назад?
Мы много занимаемся любовью, но совсем по-другому. В первые месяцы мы испробовали все, что делает секс великолепным. Я был нежен и ласков, случалось, становился грубым и необузданным, а порой и все сразу. Я не обращался с ней как с хрупкой статуэткой. Я обращался с ней как будто она сделана из закаленной стали.
Может, нужно вести себя как с прежней Лайлой, которой она вновь стремится стать? Та Лайла была сильной и незакомплексованной – пока у нее все это жестоко не отобрали.
Она наблюдает в зеркале, как я ставлю аптечку на раковину. Наши глаза смотрят на отражения друг друга, а я тем временем задираю подол платья и медленно просовываю руку между ее бедер. Затем подцепляю пальцем трусики и рывком сдергиваю их вниз. Отражение Лайлы сглатывает комок в горле.
Правую руку я кладу девушке на затылок и наклоняю ее вперед, а сам расстегиваю джинсы.
Впервые за полгода я с ней не церемонюсь.
5
Набираю полученный от риелтора код. Кованые стальные ворота раздвигаются, неуверенно покачиваясь, словно с трудом помнят, как это делается. За ними открывается посыпанная гравием подъездная дорожка.
Гостиница – старый двухэтажный особняк в викторианском стиле – расположена на участке в несколько акров, густо засаженном деревьями. Белоснежные стены, красная парадная дверь и, насколько я помню, шесть спален наверху плюс пара внизу.
На первый взгляд, все выглядит так же, как в прошлом году, разве что безлюдно. На парковке ни одной машины, на дорожках ни одного постояльца. В тот раз здесь царила суматоха – готовились к свадьбе Аспен и Чеда. Тогда царил разгар лета – зеленая трава, подстриженные лужайки…
Сейчас все пребывает в состоянии неопределенности, ожидая, пока весна вдохнет жизнь в то, что умертвила зима.
– Здесь ничего не изменилось, – говорю я, паркуя машину. Хотя на самом деле это совершенно не так. Все выглядит… покинутым.
Лайла не отвечает.
Я открываю водительскую дверь и сразу замечаю: в воздухе висит пустота. Ни звуков, ни запахов, ни щебета птиц. Полная тишина. И мне это нравится. Какая отличная идея – снова отправиться вместе с Лайлой в сердце страны! Пусть даже с полной изоляцией в качестве бонуса.