Большую часть дня я просто плавал, постепенно усложняя маневры. Выходил два раза в сутки, чтобы поесть; иногда мне даже удавалось удержать еду в себе. Конечно, это не жизнь, это существование. Но я повторял себе, что все не так плохо, и упрямо существовал дальше.
Во мне накапливалась злость, и чтобы избавиться от нее, я дробил хвостом льдины, гонял крупных рыб. Это давало мне ощущение, что я еще хоть на что-то способен.
Сегодня я тоже развлекался. Ночью был сильный ветер, он пригнал к берегу целое стадо льдин, похожих на белых барашков. Причем сходство просматривалось как на поверхности, так и под водой.
Когда раздался этот мерзкий скрежет, я почти не испугался, думал, что это треснула броня на хвосте. Потеря чешуи уже не усиливала мой страх, вызывала лишь тихую грусть, с которой я смирился. Так, наверно, люди мирятся со смертельной болезнью.
Однако я заметил, что рядом со мной вода мутнеет от крови, а это странно: чешуя давно омертвела, ни о какой крови и речи быть не может!
Потом я увидел его. Шип торчал из льдины, выделялся на кристальном фоне отвратным черно-красным пятном. Он был вырван с самым основанием, а на его месте осталась глубокая кровоточащая рана. Впрочем, кровь быстро останавливалась, а боли я не чувствовал.
Я потерял свое главное оружие. Да, у нас есть когти, шипы на теле, плавники. Но хвостовой шип - основа. С его помощью мы нападаем, только он может пробить броню другого зверя. Я потерял его... остальные шипы исчезнут вместе с чешуей, плавники тоже начали отмирать.
Я думал обо всем так, будто это происходило не со мной. Я был лишь сторонним наблюдателем, потому что уже ничего не мог сделать.
Дальше я действовал как в полусне. Я вырвал шип изо льда и поплыл с ним к хижине. Понятия не имею, зачем он мне теперь нужен, но оставлять его здесь не хотелось. Я выбрался на берег, вошел в дом - дверь мы не запирали никогда. Там я положил шип на стол и начал снимать с себя чешую.
Незачем и дальше обманываться. Это гнилье меня не защищает, а я веду себя, как идиот, таская на себе лишний вес. Да, теперь я даже не зверь, а какой-то уродливый человек-мутант... с хвостом... Или хвост у меня тоже отвалится?
Лита вошла в комнату, тихо ойкнула, но ничего не сказала. Я чувствовал, как она перебинтовывает рану у меня на хвосте.
Я не собирался умирать. Да, жить мне не очень хотелось, но я пообещал ей вчера, что не убью себя. А свои обещания я держу.
Когда на мне не осталось чешуи, я лег на выделенную мне кровать. Я не думал ни о чем, отстранился от всех мыслей - вряд ли в такой ситуации можно надумать что-то хорошее. Лучше подождать, успокоиться, набраться сил, а уж потом признать, что придется жить дальше.
Лита убрала куда-то мою чешую, потом придвинула к моей кровати кресло. Когда я почувствовал ее рядом, мне стало спокойней, я наконец смог уснуть. Я ожидал кошмаров, но мне вообще ничего не снилось.
Утром меня растолкала Лита. Раньше, когда у меня была чешуя, сделать это было бы не так просто. Смотрительница старалась действовать аккуратно, но я не привык к прикосновениям. К тому же, она была сильно возбуждена чем-то и едва сдерживалась.
- Кароль, просыпайся! Ну просыпайся же ты, быстрей!
Я видел, что за окном только-только начинало рассветать, а рассветы здесь ранние. Мне было плохо, меня мутило, и возвращаться к мрачной действительности не хотелось. Но Лита почему-то решила проявить тактичность парового катка:
- Кароль, просыпайся, а то как врежу!
С чего это она вообще такая веселая?
- Проснулся я... Что случилось?
- Ты не поверишь! И я сама сначала засомневалась, но теперь я во всем уверена, пока ты спал, я точно проверила! Боже... я боялась, что это никогда не случился!
Она плакала - я ясно это видел. Я никогда раньше не видел, как она плачет... Сложно было предположить, что могло довести ее до такого состояния.
- Да что такое?
- У тебя новая чешуя растет!
Что?!
Нам пришлось выстраивать сложную конструкцию из зеркал, чтобы я мог рассмотреть свою спину, но это стоило того. Я видел пробивающиеся из-под кожи бугорки, пока еще плохо заметные. Но они не могли быть ничем, кроме чешуи.
Надо же... В который раз я подошел вплотную к пределу своих возможностей, но мне удалось выбраться...
Я оживаю.
***
К концу дня новая чешуя появилась на всем теле. Она сформировалась не до конца, я не мог пока ни убирать ее, ни выпускать полностью. Но она была, вот что главное!
Хотя нет, не это... Гораздо больше меня поразил тот факт, что это была во всех отношениях новая броня. Я ожидал, что она будет копировать старую, но ошибся. Похоже, ранение повлияло на меня серьезней, чем я мог ожидать.