Я не боялся многих маленьких теней в воде, как не боялся и любого видимого противника. Но это... это было больше, чем враг. На меня двигалась сама смерть, чтобы забрать обратно, в пустоту. Не хочу туда! Хочу быть здесь, пусть даже на поводке у людей, но живой!
Тело упрямо не слушалось, будто и не принадлежало мне, а тень приближалась. В испуге - животном, непобедимом, несвойственном мне, - я зажмурился, понимая, что обречен. Лита, если бы ты только знала, на что привела меня в этом простом задании!
Но даже так я не был зол на нее. Все, что я чувствовал по отношению к ней в тот момент, это удивление: как я могу думать о ком-то за секунду до смерти?
Мощные челюсти сомкнулись на мне там, где всегда смыкались во сне - и страх отступил. Потому что не было боли, онемения и раскаленной крови во рту. Был звук, и я почувствовал, как ломаются о мою броню огромные зубы, не причиняя мне вреда.
Я открыл глаза и увидел то, что ожидал увидеть, - крокодила. Большого крокодила, метров семь в длину, если считать хвост. Он был зол, из его покалеченной пасти струилась кровь, а глаза горели яростью. Для любого человека такое зрелище стало бы воплощением самого понятия «ужас», но я ведь никогда не был человеком. Поэтому я усмехнулся под броней.
Я без труда разжал его челюсти и вырвался. Он попытался поймать меня снова и, надо отдать ему должное, для бронированного полена он двигался с невероятной скоростью. Но только страх, сдерживавший меня, исчез, а без этой помощи у крокодила не было ни шанса.
Если бы я хотел сохранить ему жизнь, я бы уплыл - при всей его скорости я все равно быстрее. Но я не хотел. Он ведь напал первым, и он собирался уничтожить меня, не предупреждая, не давая шансов. К тому же, мой собственный страх разозлил, почти унизил меня. Страх - слабость, а лишние слабости мне не нужны, их у меня и так хватает. Одна из них сейчас сидит на острове и думает, что я тут красотами океана наслаждаюсь!
Мой первый удар, четкий и уверенный, направленный в горло, его не убил. Жаль, не люблю мучать. Второй раз надо будет бить поаккуратней.
От ранения крокодил рассвирепел, но удрать не попытался. Он кружился в воде кольцом, надеясь, что его хвост заденет меня. И ведь задел! Ощущение было такое, будто на меня рояль свалился.
Перед моими глазами заплясали звезды, я полетел на глубину. Крокодил торжествующе ринулся на меня, думая, что я оглушен, но оправился я быстро. Надо будет запомнить: падение рояля выводит меня из строя на пятнадцать секунд. Так, стоп, зачем мне запоминать такое?
Приблизившись, он разинул пасть, чтобы проглотить меня. И на что этот потенциальный чемодан надеялся? Дурень! Я всадил хвост в разинутую пасть и, для уверенности, раскрыл внутри него хвостовой плавник. Этот прием был одним из первых, выученных мной, и, пожалуй, самым надежным.
Я смотрел, как он опускается на дно, без злорадства, но и без сочувствия. Он проиграл, потому что был глуп, потому что начал битву, в которой заведомо не мог победить. Каждое животное на уровне инстинктов знает, когда бежать, а когда драться. Этот хоть и знал, а на инстинкты наплевал. Думал запугать меня своей решимостью? Наивно.
Я ведь тоже животное.
Легким поворотом хвоста я направил себя к поверхности. Там уже стемнело, и на секунду я замер в восхищении. Мне казалось, что океан - это самое прекрасное на свете. Оказалось, что нет.
Звездное небо я видел редко, а такое - никогда. Надо мной не скромно мерцали едва видные точечки, а горели огненные глаза, бесконечно далекие, но все равно завораживающие. Луны не было, но от этого не становилось темнее, потому что звезды в луне не нуждались.
Я тряхнул головой, избавляясь от наваждения. Как тряпка, честное слово! Убить крокодила, а потом любоваться звездами - это уж слишком. Наверное, я получил по голове сильнее, чем предполагал.
Я мягко, чтобы не поднимать волн, поплыл к острову, где ждала меня Лита. Оставаться здесь было слишком рискованно: кровь привлечет хищников, возможно, других крокодилов. И вот тогда мне придется убивать тех, кто этого не заслуживает.
На пляже горел огонь: местные разожгли костры и радостно скакали вокруг них. До сих пор не могу поверить, что это доминирующий на планете вид.
Я сильно сомневался, что Лита решит присоединиться к местным гуляньям, и не только потому, что еще слишком слаба. Так что я не остался в отдалении от острова, а поплыл к другой его части. Песчаного пляжа тут не было, начинались отвесные, покрытые растительностью берега.
На одном из них я и увидел Литу. Она сидела на чем-то вроде деревянного помоста над водой; рядом с ней стояла глубокая миска. По обеим сторонам помоста горели факелы, так что я видел, что она одна, но все равно решил подстраховаться.