Я осторожно шлепнул хвостом по воде.
На ее лице на мгновение мелькнула радость - настоящая, такая, которую нельзя изобразить. Однако Лита быстро взяла себя в руки, и потом я даже не был уверен, что мне не померещилось. Может, я уже заразился от людей привычкой выдавать желаемое за действительное!
- Можешь показаться! - позволила моя смотрительница. - Здесь давно никого нет!
Я осторожно, чтобы не забрызгать ее белое платье, поднялся на помост и полюбопытствовал:
- А кто был?
- Да много кто. Местные фактически экскурсии тут устроили, так им хотелось посмотреть на «белую леди». Потом еще Стивен долго не уходил. Да оно и понятно, он тут уже год один торчит, хочется узнать, как там цивилизация. Я бы с ним поболтала, да за тебя, дурилка, пришлось волноваться.
- А чего за меня волноваться? - я попытался изобразить на лице полное недоумение, для убедительности даже снял броню.
Не сработало.
- Кароль, я тебя прекрасно знаю. Если ты не появляешься так долго, значит, чем-то занялся. А чем-то хорошим ты не занимаешься никогда.
- Спасибо!
- Пожалуйста. Что ты уже натворил?
Отпираться не было смысла: даже без улик, она по одним только моим глазам может вычислить, что я думаю. Понятия не имею, как она это делает, но способность настораживающая. Так что, чтобы скрыть большее зло, я решил признаться в меньшем:
- Я убил крокодила.
Она не разозлилась и не стала вопить, что я ее совсем не слушаю и что так вести себя нельзя. Кажется, она вообще не восприняла мои действия как нарушение дисциплины, только спросила:
- Зачем?
- Он сам на меня напал.
- Ты не ранен?
- Нет, вопреки его стараниям.
- Тогда ладно. Не рискуй без необходимости.
Да уж... когда драка с чемоданом-переростком станет для меня риском, я себе лично хвост отгрызу!
Лита подвинула мне миску, наполненную мелкими рыбешками:
- Поешь, ты голодный. Не беспокойся, они жареные.
Она знала, что сырую рыбу я не ем. И не из-за какого-то чувства родства: рыбьего во мне еще меньше, чем человеческого. Просто есть что-либо сырым, с кишками и их содержимым... Пакость. Я все-таки не настолько животное.
Рыбки были мелкими и хорошо прожаренными, такая роскошь мне достается редко: на базе считают, что я просто обожаю вареную плесень и подгнившие комочки жира. И если раньше моя еда была безовкусной, то теперь, с приходом новых поваров, она стала лучшим рвотным средством.
Лита как-то попробовала, что дают мне, долго отплевывалась, но в итоге начала тайком подкармливать меня нормальной едой.
Я ел, моя смотрительница молчала, мы оба смотрели на звезды. Это был тот редкий тип молчания, который не хочется нарушать, потому что интересней его ничего нет.
А потом этот момент прошел, и я поинтересовался:
- Где ты живешь?
- В одном из домиков, в самом центре деревни. Мне сказали, там безопасней.
- Слишком далеко от моря, - возразил я. Подразумевалось «Слишком далеко от меня».
- В море крокодилы.
- На одного меньше.
- Это было легко для тебя?
- Да.
- Я так и думала.
Теперь я полностью понимал, почему Лита попросила это задание. Было в нем что-то необычное, успокаивающее. Будто это и не задание, а отдых, правда, с огромными крокодилами в качестве соседей.
- Когда ты будешь говорить с шаманом? - поинтересовался я.
- Он прибудет завтра утром, сюда, на этот помост, так что будь готов.
Разумный выбор: дно здесь глубокое, а этим здоровенным дубинам нужна глубина. Правда, тут им будет тяжеловато выбраться на берег. Впрочем, если шаман не собирался убивать людей, а только хотел припугнуть их, это было не худшим вариантом.
- Мне завтра не вмешиваться?
- Нет. Я ведь говорила: сначала переговоры.
Переговоры, которые ни к чему не приведут. Она попросту тратит время; я не мог ее в этом винить, потому что понимал причины. Тут нет ни Первой Стаи, ни других проблем. А как только мы вернемся, начнутся задания похуже.
Я поставил пустую миску на доски. Лита, заметив это, собиралась встать и уйти, но мне этого не хотелось, равно как и не хотелось просить ее остаться. Ну почему ей именно сейчас понадобилось вскакивать? К костру потянуло, на пляски?
До прямой просьбы я не опустился, так, намекнул:
- Еще ведь не очень поздно...
Она окинула меня долгим взглядом, усмехнулась и села на место, не говоря ни слова. Блин, уж лучше б я попросил, менее унизительно было бы! А так... кто ее знает, что она подумала? Навоображает еще себе неизвестно что! Еще решит, что она нужна мне, а она ведь не нужна.
Можно было бы гордо уйти под воду, стукнув по волнам хвостом на прощанье, пусть знает свое место! Но я остался. Хотя зачем? За весь вечер мы не произнесли ни одного слова, но это молчание, будь оно проклято, опять не было тяжелым!