— Благосклонность — вещь проходящая, ты знаешь это так же хорошо, как и я. Просто спроси Беросса. Кроагер легко теряет контроль. Я видел его с Пожирателями Миров, и всего за несколько часов он стал ещё более иррациональным, словно запятнанным их кровожадностью.
— Ни для кого не секрет, что ты хотел, чтобы Торамино заменил Харкона, но вместо него был повышен Кроагер. Твоё же презрение к Фальку я нахожу ещё более удивительным. Его рекомендация легко слетела с твоих губ, когда Харкон обесчестил себя, но теперь ты выступаешь против него.
— Это был Барбан Фальк, которого мы знали, — Форрикс ещё ближе подошёл к Камнерождённому и ухватился за остатки стены, окаймлявшей плоскую крышу. Феррокрит крошился под его пальцами, ослабленный антифортификационными вирусами, которые выпустила в воздух Пневмахина. — Тварь, что настаивает на том, чтобы её называли кузнецом войны, — это не наш Барбан Фальк.
— И у тебя есть общие претензии к обоим твоим компаньонам?
— Их лояльность сомнительна, — ответил Форрикс. — Я чувствую, что Кроагер ступил на путь, который ведёт его к той же мании, что и наших союзников из Пожирателей Миров — шёпот кровавой силы теперь звучит в его ушах. Что касается верности кузнеца войны, то я больше не верю, что она принадлежит смертным сферам.
— Этот недуг, эта сила, которая захватывает наших некогда гордых кузенов и лишает всякой чести и человечности… она исходит от самого магистра войны и жаждет нас всех.
— Мы уже предали Императора, хочешь, чтобы мы предали снова, на этот раз магистра войны? Или даже нашего генетического отца?
— Нет! — Мысль о том, что подобное обвинение может дойти до ушей Пертурабо, заставила Форрикса содрогнуться. Руки примарха уже были в крови подчинённых, которые подвели его, за преступления как реальные, так и мнимые, и у Форрикса не было никакого желания попасть под такой гнев. — Это не то, что я имел в виду. Но Гор — не наш генетический отец, и он использует нас так же, как другие использовали Четвёртый с тех пор, как мы покинули Терру.
— Я не желаю участвовать в твоих интригах, Форрикс, — Камнерождённый указал в сторону космического порта Львиные врата. — Передо мной поставлена задача, и это всё, что мне нужно. После сражения с эльдарами… С тех пор, как мы увидели, что стало с Фулгримом и его сыновьями… В эти дни я предпочитаю сосредоточиться на непосредственных, физических проблемах. У меня нет ни малейшего желания вторгаться в менее осязаемые сферы, и именно это повлечёт за собой твой заговор.
— Я не могу заставить тебя разделить мои сомнения, но предостерегу тебя ещё раз. Эти новые силы присматриваются к некоторыми нашими братьями, понимают они это или нет. Они желают нас, и игнорирование не избавит нас от угрозы. Когда мы закончим с лакеями Императора, наступит час расплаты внутри легиона.
— Я ничего не слышал, — сказал Камнерождённый и отвернулся.
ДЕСЯТЬ
Повелитель Железа не оправдал надежд
Помощь колдуна
Пронзённое Звёздное копье
«Дух мщения», ближняя орбита Терры, десять часов после начала штурма
Абаддон ненавидел придворный зал Гора на борту «Духа мщения». Каждый раз, когда он возвращался сюда, это казалось всё больше насмешкой над тем, чем некогда было и что некогда значило для него. Его господин проводил всё больше времени за вратами эмпиреев, якобы для того, чтобы вести психическую битву с самим Императором, хотя Абаддон задавался вопросом, нет ли более тёмных причин, по которым магистр войны так часто уходил в своё нереальное святилище. На «Дух мщения» поступило сообщение о неспособности Ангрона и Фулгрима войти в космический порт Львиные врата. Как и сам Дворец, он находился под защитой Императора. Ни одно создание демонического происхождения не могло переступить порог. Платил ли Гор аналогичную цену за погружение в энергии эмпиреев?
Лидер Морниваля удивился тому, что оказался единственным, кто присутствовал из этой уважаемой группы, и с тревогой отметил, что Багряный Апостол, как обычно, следует за ним по пятам. Зарду Лайак и его молчаливые рабы клинка отступили в тени по периферии зала, возможно, ради разнообразия решив наблюдать, а не вмешиваться. Во мраке глаза маски колдуна Несущих Слово светились шестью жёлтыми вспышками.
Гор ждал их, его лысая голова блестела от обильного пота, глаза запали и были окружены тёмными кругами, как у тяжело уставшего человека. Абаддон считал невозможным, чтобы примарх выглядел настолько истощённым, тем более его господин, но Лайак рассказал ему о том, как присутствие Губительных сил в смертной форме магистра войны сказывалось на нём, истощая его до предела.