- Но я не принцесса, - умоляла я. - Никто мне не делал больно.
Она улыбнулась и опустила свою голову ко мне и прошептала: - Ты не принцесса сегодня, но я не удивлюсь, если ты станешь нею.
Королева Эмберли отступила назад и подмигнула.
Я вздохнула в отчаянье. - Дайте мне кого-нибудь другого. Не мелкого воришку, который, вероятно, украл только потому что был голоден. - Ее лицо застыло. - Я не говорю что красть это хорошо. Я знаю, это не так. Но дайте мне кого-нибудь, кто сделал действительно что-то плохое. Дайте мне человека который убил охранника, который помог мне и Максону спрятаться в безопасной комнате, когда пришли повстанцы. Этот человек должен быть изолирован навсегда. И я буду счастлива. Но я не могу сделать это для голодающей Семерки. Я не могу.
Я видела, что она хотела быть нежной со мной, но так же могла видеть, что королева не собирается мне уступать.
- Позвольте мне сказать вам прямо, Леди Америка. Из всех девушек вам нужно это сделать больше всего. Люди видели, как вы пытались остановить казнь, на национальном телевидение предложили отменить касты и подталкивали людей к борьбе, когда их жизнь в серьёзной опасности.
Ее доброе лицо стало серьезным. - Я не говорю что это было плохо, но они дали большинству людей впечатления, что вы дикая.
Я завозилась с моими руками, зная, что она не уступит и Обвинение для меня не отменится, не зависимо от того, что я сказала.
- Если вы хотите остаться, если вы заботитесь о Максоне, - она замолчала, давая мне время осмыслить, - то вы должны сделать это. Вы должны показать, что способны быть послушной.
- Я сделаю. Просто не хочу садить кого-то в тюрьму. Это не работа принцессы. Магистраты занимаются этим.
Королева Эмберли похлопала меня по плечу.
- Ты сможешь это сделать. И ты сделаешь. Если действительно хочешь быть с Максоном, нужно быть совершенной. Я уверена, что есть конкуренция, о которой ты должна беспокоиться.
Я кивнула.
- Тогда сделай это.
Она ушла, оставив меня в одиночестве в Большом Зале. Я подошла к своему месту, практически рядом с троном, и снова пробормотала речь. Я пыталась убедить себя, что это было не грандиозное мероприятие. Люди нарушали закон и садились из-за этого в тюрьму всё время. Это был один человек из множества тысяч. И я должна была стать совершенной.
Совершенствование было моим единственным выходом.
Глава 19
В день Обвинения у меня стоял ком в горле. Я боялась, что я отключусь или забуду что сказать. Хуже того, я боялась стать неудачницей. Единственной, о чем я не переживала, была моя одежда. Мои горничные должны были посоветоваться с главной портнихой, чтобы сделать что-то подходящее для меня, хотя я не стала бы использовать слово подходящее, чтобы описать это.
Согласно традиции, все платья были белые с золотом.Мое имело завышенную талию и без бретельки слева, но имелась маленькая лямка справа, скрывающая мой шрам и выглядевшая действительно прекрасной в то же время. Верх был облегающим, но юбка - развевающейся, слегка касающейся пола фестонами из золотого кружева. Они сходились вместе в складки сзади и стелились за мной небольшим шлейфом. Посмотрев на себя в зеркало, я впервые подумала, что действительно выгляжу, как принцесса.
Энн схватила оливковую ветвь, которую я должна была нести в руке. Мы должны были положить ее у подножия царя в знак мира к нашим лидерам и нашей готовностью повиноваться законам.
- Вы выглядите очень красиво, мисс - сказала Люси. Я не могла не заметить какой спокойной и уверенной она была в последнее время. Я улыбнулась.
- Спасибо. Хочу, чтобы вы тоже были там, сказала я.
- Я тоже, - вздохнула Мэри.
Энн снова посмотрела на меня. - Не беспокойтесь мисс, все будет отлично. Мы с другими горничными будем наблюдать.
- Вы будете? - Это обнадеживало, хоть бы потому, что они не будут внизу.
- “Мы не пропустили бы этого, - уверила меня Люси.
Резкий стук в дверь прервал наш разговор. Мэри открыла двери, и я была рада увидеть Аспена.
- Я здесь, чтобы сопроводить вас на Обвинение, леди Америка, - сказал он.
Люси заговорила. - Что вы думаете о нашем рукоделии, офицер Леджер?
Он хитро улыбнулся. - Вы превзошли себя.
Люси захихикала и Энн тихо утихомирила ее, и сделала окончательные изменения в моей прическе. Теперь, когда я знала о чувствах Энн к Аспену, было очевидно какой идеальной она хотела быть перед ним.
Я сделала глубокий вход, вспоминая что ждет меня внизу.