Дети в кабинете полукругом стояли вокруг девушки, которая что-то писал и видимо, сильно торопилась, постоянно поглядывая на часы. И добрые детки сказали мне о том, что Светлана Николаевна заполняет очень важные бумаги. И было сказано таким тоном, чтобы я не лез и не приставал. И учеников совсем не смущало, что стоя вокруг стола, они сами являлись тем самым источником шума, который отвлекал.
Осмотрев класс, заметил настольные игры на последней парте, и идея появилась сама собой. Позвал детей играть в шашки, и они, естественно, побежали, даже стали спорить, кто будет играть первым. Учительница посмотрела на меня такими удивленными глазами, что на секунду смутился, но напомнил ей про бумаги, которые лежали ровной стопкой на столе.
Не знаю, сколько прошло времени. Но выиграл всех, как бы ни старался поддаться. И дети нажаловались учительнице, и повели её состязаться со мной. Встали рядом с ней, оставляя меня без поддержки, даже собственный сын переметнулся на другую сторону. Вот и воспитывай потом после этого! Шучу, конечно. Игра шла быстро и в какой-то момент неожиданно закончилась.
Я смотрел на шахматную доску и не верил своим глазам. Меня переиграли как мальчишку! Как так получилось? Но спросить у учительницы не удалось, как только появилась воспитатель, Светлана быстро начала собираться. Пакет, в который девушка складывала тетради, за считанные секунды увеличивался в размерах. Точно так же и женская сумочка, в которую поместили журналы и папку.
Неужели собралась сама такую тяжесть нести?
Предложив свою помощь, заведомо знал, что Света откажет. И пока придумывал слова для уговора, сын решил папе помочь. Но учительница сдаваться не собиралась, точно так же как и я. Подхватил пакет и направился на улицу.
Да, прекрасно знаю, что так себя не ведут, что она учитель моего сына. Но это не значит, что не могу помочь. Могу и помогать буду.
Как только Светлана Николаевна с тихим вздохом садится в машину, то начинаю говорить первым.
— Вы извините, что я так по-варварски, просто пакет действительно тяжелый.
Она поднимает голову и смотрит большими и печальными глазами. И я теряюсь, потому что только недавно в них плескалась жизнь, а сейчас они потухли. И так разительны были изменения…
— Денис Максимович, — говорит спокойным и немного уставшим голосом, — мне бы хотелось, чтобы подобного впредь не было. У меня своя личная жизнь, — на этих словах отводит взгляд, словно стыдно за эту самую жизнь, — и я не уверена, что мой молодой человек будет доволен вот таким помощникам.
Я все понимаю и киваю, крепко стискивая зубы, потому что эта замечательная девушка не моя. И вряд ли моей станет. Я не буду лезть в её личную жизнь. Не буду навязываться. Но наблюдать со стороны, так чтобы это было незаметно, никто ведь не запрещает?
Светлана называет адрес, по которому её нужно отвезти, и я понимаю, что это совсем близко от нас. Вот что значит удача.
— А почему он вас не встречает? — казалось бы, такой закономерный вопрос. Вот только Светлана вскидывается, смотрит так, словно я переступил запретную черту, наступил на больную мозоль и со всей силы ударил под дых.
— Он работает, — выдавливает из себя, отворачиваясь.
Артем деликатно молчит и в наш небольшой диалог не лезет. Мы подъезжаем быстро, за каких-то двадцать минут. И как только девушка благодарит за помощь и сбегает, я отъезжаю чуть дальше от подъезда. Но притормаживаю, потому что к Светлане подходит парень чуть старшее её и значительно младше меня. Целует в щеку и, открывая дверь, заходит в подъезд первым, даже не придержав дверь и не взяв пакет.
Артем тоже видит эту картину и качает головой.
— Он её не любит, — произносит малыш вслух. И эти слова так схожи с моими мыслями. А еще злость нарастает и непонимание. Почему вот такие замечательные и искренние девушки, достаются непонятно кому. За что? За какие заслуги?
Всю неделю гоню от себя увиденную картину и стараюсь сосредоточиться на работе. Но эти печальные глаза и «мужик», так не любящий свою женщину, доводят меня до того, что бегу в школу раньше времени. Но не успею, Светланы Николаевны уже нет. Опоздал на пятнадцать минут.
Дома сын садиться за уроки и попутно рассказывает о том, что на следующих выходных они с классом опять идут в театр, только на другую постановку.
— И я сказал, что нам нужно два билета, — сын смотрит внимательно, так, словно напротив меня сидит не ребенок, а взрослый собеседник с багажом знаний за плечами.
— Все правильно, я бы с удовольствием посмотрел другой спектакль.