Естественно, как нормальный и адекватный человек, я не хотела участвовать в подобных баталиях. Мне проще было отсидеть положенное время в классе за проверкой тетрадей, чем идти в учительскую и пить чай в такой дружной и замечательной компании. Тогда «любимый» коллектив решил меня извести проверками со стороны директора и завуча, нравоучениями и занижениями при всех.
Бывало, веду урок, как дверь неожиданно открывается и заходит делегация из четырех человек. Нет, я понимаю, что директор, завуч и наставник (который к слову свою работу не выполнял) должны присутствовать на уроках, но учитель физкультуры? У неё совершенно другая специфика работы.
А те некоторые родители, которые сомневались в моей компетентности, часто стояли под дверьми кабинета и записывали каждое слово, что говорю ученикам. С этими записями бежали к директору, а тот несся ко мне с разборками. Вот именно из-за таких шибко активных личностей их первая учительница и сбежала в декретный отпуск, оставив класс на произвол судьбы.
В таких Спартанских условиях проработала два месяца, плакала по ночам в подушку, да еще и выслушивала дома лекцию от лица Юры. Мама говорила по телефону, что дело во мне. Не могла подстроиться под коллектив, не могла выслужиться перед родителями…. Пожалуй, все это послужило той последней каплей и точкой отсчета для новой меня.
На следующий день проснулась со свежей головой и четким желанием уволиться, не слушая никого. Доведу детей до конца года, помашу всем рукой и сбегу.
Так и сделала.
Я терпеливо переносила насмешки над собой, отвечала на колкости самоуверенным женщинам и наслаждалась тем, как они бесятся, понимая, что сломить меня не получилось. Когда они стояли под дверью, могла ту резко распахнуть и совершенно «нечаянно» ударить кого-нибудь ею по лбу. Отказалась сбрасываться на подарок ко дню рождения, потому что меня никто не поздравлял, почему я должна?
С надоедливыми родителями провела серьезный разговор и даже ткнула пару раз пальцем в устав школы. Объяснила, что стоять под дверьми класса не разрешено. Если они ждут ребенка, то только в фойе на первом этаже.
И когда до конца учебного года осталось совсем ничего, когда я уже начала выставлять оценки в журнал, ко мне подошла директор и сообщила.
— Звонили с департамента образования и из администрации. Егорову нужно выставить четверки и пятерки по всем предметам!
Егоров — очень хитрый мальчик, умеющий манипулировать родителями. За весь учебный год, болел больше двадцати раз и его часто забирали с последних уроков, а на первый они никогда не приходили, потому что «любимый сыночек спал». А еще у этого мальчика мама была из тех, кто сидела под дверьми и прислушивалась к голосу своего ребенка. И не дай бог тот чихнет! Вихрь в виде обеспокоенной женщины влетал в класс, и не важно — идет урок или перемена. Её же сокровище может заболеть! Сокровище, в свою очередь, стало подкашливать чаще, особенно если знало, что впереди контрольная или самостоятельная работа.
Мама мальчика не работала, поэтому могла сидеть где угодно и сколько угодно времени, говоря о том, что занимается воспитанием сына. Муж у неё работал в администрации и занимал высокий пост. Теперь понятно, откуда растут ноги?
Мне было понятно сразу, поэтому, недолго думая, открыла журнал и проставила ребенку заслуженные оценки.
Кто-то спросит, тебе жалко было четверки? Если честно, то да. Чистяков Никита, к примеру, вытягивающий свои оценки по математике сам, получит в конце года заслуженную пятерку. И точно такую же оценку я должна поставить ребенку, который не написал ни единой контрольной работы, не остался ни на одно дополнительное занятие и простил больше половины материала? Нет! Это несправедливо и нечестно по отношению к другим ученикам!
Я со спокойной совестью закрыла журнал и отнесла его в учительскую. Потом так же спокойно выслушала гневные реплики завуча, которая рвала волосы и металась по кабинету, не зная, куда себя деть.
Я же написала заявление, отнесла директору.
— Как же так?! — сменила гнев на милость, — тебе у нас плохо? Тебя тут обижают.