В приемной у Костиного кабинета, как и положено по статусу, секретарша — новая, солидная, Валерия Петровна, молодящаяся дама лет тридцати — пятидесяти. Возраст ее удивительным образом зависит от освещения и погоды. Перед тем как зайти к Косте, я словно монетку в игральный автомат опускаю: задумываю число. И, честное слово, ежели совпадает, я по-настоящему, почеловечески счастлив. Ура! Нынче совпало — тридцать три, тютелька в тютельку. Ай да Турецкий, глаз — ватерпас.
— Доброе утро, Валерия Петровна!
— Здравствуйте, Александр Борисович. Вас ждут.
Костя восседает за огромным столом на фоне
огромной карты СССР. В его кабинете все монументально, капитально и неуютно. То ли дело его старый кабинет на Новокузнецкой с потертым сейфом и геранью на подоконнике.
— Вызывал, Константин Дмитрич?
— Вызывал, вызывал. Садись. — Меркулов выходит из-за своего безразмерного стола и садится напротив меня в кресло.
Валерия Петровна приносит два стакана чая в тяжелых подстаканниках. Мне, как всегда, с лимоном и сахаром, Меркулову несладкий и очень крепкий. И сам чайный ритуал, и старомодные подстаканники, и карта СССР на стене как нельзя лучше гармонируют с имперской обстановкой кабинета.
— Когда, Костя, карту сменишь? Все ж теперь...
— Не буду я ее менять.
— Так что ты думаешь, жизнь сама под твою карту подстроится-перестроится? Думаешь, все наши бывшие республики к нам на коленях с протянутой рукой приползут? Вот мне только что стажер мой игру на компьютере показал. Помнишь, морские бои, которые мы в школьном детстве вели на последних партах? Так вот теперь эта игра между Россией и Украиной идет. Если уж с Украиной и Белоруссией у нас проблемы, то что же о других говорить?
- Ну до войны с братьями славянами, скажем, еще далеко. Да и не так ужасно все. Ты поменьше газету «Завтра» читай... — Меркулов задумчиво потер переносицу указательным пальцем. — Слушай, Саша, что-то давно мы с тобой по-человечески не сидели. Замотался как бобик, ты уж извини. Давай, может, в эти выходные попробуем на природу, что ли, выбраться. Шашлычки пожарим, а то и рыбку половим...
— Да, Костя, когда шел к тебе, именно об этом и думал.
Меркулов наконец завершил массаж своей переносицы и перешел к делу:
— Саша, мне звонил зам министра внутренних дел, просил проследить за одним дельцем. Кстати, он тебя хорошо помнит, цени. Привет передавал.
— Спасибо, ценю, — ответил я, сгоняя с лица улыбку.
Замминистра, как правило, по мелочам не звонит, приветов не передает.
— Сегодня утром в квартире в дипломатическом городке на Кутузовском проспекте был обнаружен труп экономического советника посольства США Дэвида Ричмонда. Явно заказное убийство. Этим делом занимаются отдел милиции по охране дипкорпуса, ФСК и местное отделение милиции. Я уже послал туда Моисеева. Старик как-никак — гений криминалистики. Хотя на первый взгляд там все ясно, то есть ясно, как убили, но непонятно, за что. И кто. Посмотри, пожалуйста. С коллегами из ФСК не цапайся, но если что — на место поставь. Их золотое времечко прошло.
Выходя из кабинета Меркулова, я обратил внимание, что Валерия Петровна выглядит уже на тридцать два. Это хороший признак. Дождя, похоже, не предвидится.
Мы с Ломановым садимся в нашу служебную «вольво». За рулем милейший дядя Степа:
— Куда едем, Сан Борисыч?
— На Кутузовский.
Дядя Степа — личность весьма примечательная и оригинальная. Классическое имя милиционера, знакомое каждому с детства, прилепилось к нему настолько, что мало кто вспомнит его отчество, хотя дяде Степе уже крепко к пятидесяти. Кстати, на книжного дядю Степу он абсолютно не похож. Наш шофер среднего роста, довольно плотный веселый человек с умными карими глазами и небольшими залысинами.
Примечателен дядя Степа еще и тем, что активно снимается в кино. Роли у него в основном совпадают с профессиональной принадлежностью. Он признанный шофер милицейских и полицейских машин в отечественном кинематографе. Киношники обожают его за покладистый в смысле гонораров нрав. И конечно, более всего за то, что, когда в фильме задействован дядя Степа, каскадеры практически не нужны.
Я и сам однажды, правда не в кино, был свидетелем и одним из участников немыслимого трюка. Когда мы излишне настоятельно хотели побеседовать с господином Варсанидзе, более известным как Гога, о преимуществах здорового образа жизни, Гога не понял наших благих намерений и стал резко отрываться от нас на своем «мерсе». У дяди Степы тогда была всего лишь «волжанка», а дело было за городом, в районе Загорянки. Так дядя Степа, выжав из «волжанки» скорость, на какую она в принципе не способна, еще и срезал угол, после чего мы по полуразобранному мосту чуть ли не перелетели речушку.