— Ром, — деловито сказал я, — если кто-нибудь посмеет открыть рот без моего разрешения, отрежь ему язык!
Сразу стихло. Ром, со зверским выражением на лице потащил из за пояса очень острый по виду нож.
А положение то у меня не ахти. Решение в пользу любого спорщика не решает конфликт. Право против права. Надо их мирить.
— Глубоко ли в том месте? — спросил я рыбака.
— Да, глава Дома! Только члены моей семьи могут туда донырнуть!
— Много там еще таких кувшинов? — ласково поинтересовался я.
Рыбак замялся. Вот жулик! Он не из-за одного кувшина рискнул под колесницу броситься, его весь корабль, набитый кувшинами интересовал! Вот решил бы я в его пользу — и можно все доставать. Не удивлюсь, если он специально первый кувшин Осте подсунул, для пробы. Но соврать рыбак не рискнул.
— Много. Но их так трудно.
— Не утруждай себя напрасными словами. Встаньте рядом оба! И слушайте мое решение. Кувшины принадлежат Оста. Но поднять его могут только люди рыбака. Продавайте их вместе и делите все поровну! Половина лучше, чем ничего, а Океан не любит ссор!
Помолчали. Потом Оста и рыбак коснулись друг друга лбами. Сделка была заключена при свидетелях. Обмана не будет. Патриархальные нравы! А мы покатились дальше.
Резиденция мне понравилась. Сначала мне дали помыться. Я рассчитывал на красивых девушек в помощь, но Томи меня быстро обломал, напомнив, что это религиозный обряд. Потом ели. Лично мне понравилась запеченная птица, которую я не узнал в жареном виде. Нет, Бак мне ее назвал, а толку? На острове таких не было. Потом сели думать. Я, Аки, Томи, Бак, Ром и глава этого города Лами-ра, по словам Томи, проверенный товарищ. Слово взял Томи.
— Что важного случилось, пока меня не было?
— Да ничего. Только бывший начальник охраны, съеденный Океаном, открыто выступал за человека Властителя. Все молчали. Никто не знал, Томи-ра, получится у тебя что-то или нет. Но теперь все будут рады.
— Съеденный Океаном? — вздохнул Томи, — Ладно, придумаю для хроник что-нибудь.
— Властитель не может попробовать изменить ситуацию?
— Нет, Рапи-ра. Если бы ты не нашелся — это да, а так.
В самом начале я потребовал, что бы все обращались ко мне на совете по имени. Для экономии времени.
— Клятву Владетеля будем принимать в этом городе. Все равно Океаном клясться. А дорога, это.
— Да, лишняя дорога.
— Через двадцать дней. Я еще утром гонцов погнал и почтовых голубей отправил. Все успеют.
Ого! А товарищ точно проверенный! Это только он на мачте флаг с моим личным символом увидел, так и распорядился! А ведь рисковал!
— Что самое плохое сейчас в моем Доме?
— Да так все спокойно. А вот приедет казначей, узнаешь.
Как и не попадал. Все хорошо, только денег нет.
— И старший над войском.
— И глава Предгорий.
Когда первый корабль на мой остров?
Посвящение прошло спокойно. Сначала ритуал. Зашел в Океан и вышел. Томи руками помахал и одно перо из волос вынул. Он, оказывается, если серьезное обещание дает, то перо в прическу вставляет. Затем все мне поклялись Океаном в верности. И главное, искренне. Владетелем может быть только носитель крови, так что заговоры исключены. Затем пир. Мне мою любимую птичку подали, ну и остальные голодными не остались. А Властитель через два месяца грамоту-подтверждение прислал.
А на утро началась проза жизни. Аки и Томи вели большую часть переговоров, но и на мою долю кое-что осталось. Местный министр финансов мне понравился. Я ему тоже, после того, как отказался от трат на еженедельные охоты и уже запланированную постройку шикарного корабля для собственных нужд. И от возведения нового дворца заодно. Без этого у него бюджет сошелся. Ну, почти. Я ему пару идей дал. Он задумался и ушел.
Главного воеводу я уволил. После того, как он мне битый час вещал, почему на шлемах должны быть перья одной, понятия не имею какой, птицы, а не той, что они носят сейчас. Видел я таких уже в подзабытой советской армии. Генерал у нас сменился, так мы всё перекрашивали в другой цвет. Вместо занятий. Вот он бы этого перьеносца понял. А я нет. Да и птиц с ярким оперением жалко стало. Томи тут же подогнал нормального. Этот моментально озвучил главную проблему. Нашему Дому по новым спискам можно иметь две тысячи пеших воинов на западной границе и пятьсот конных в Предгорьях. И нарушать нельзя. Стали решать, как бы это так нарушить, что бы никто не приставал. Да запросто. У них в сотне десятник — десятый в десятке. А сотник, его ординарец, два полусотника, повар и еще пять разных, но нужных людей входят в первый десяток. Делаем десятника командиром десяти солдат, а десяток управления отдельным десятком и получаем прибавку в двадцать бойцов на сотню, двести на тысячу, пятьсот на армию. То есть + двадцать % боевого состава между делом. А войско так и состоит из двух с половиной тысяч. По названию. Воевода потер лоб, поклонился уважительно и отбыл модернизировать армию. Деньги я ему твердо обещал.