– Скоро мы полетим домой, - включается Кен, чтобы подбодрить своих, а затем мысленно добавляет: «И плевать нам на все инструкции!»
В эти минуты на них действительно всем наплевать: вспомнить бы еще, что это такое…
– Слушайте внимательно, - внушает тем временем
Герд. - Нам нужно собраться вместе. Как можно быстрее. Идите ко Дворцу Мудрейших, к Координатору. Мы ждем вас.
- Мы ждем, - повторяет за ним Кен.
– Мы ждем, - словно эхо, откликается Артур.
И шепчет про себя: «С Возвращением!»
«Пора возвращаться, сынок, - эти слова командора обращены к Кену. - Отпусти пульт. Пожалуйста… Я устал…»
«Что с вами, Учитель?» - по всем секторам и ячейкам Координатора разнесся встревоженный крик.
– Что с вами?!
Оторвавшись от пульта и тем самым прервав контакт с машиной, штурман обвел пространство вокруг себя ошалелым ищущим взглядом - и едва успел подхватить на руки оседающее тело старика.
– Учитель!!!
– Тише… Не надо кричать… - сухие губы изогнулись в слабой улыбке. - Главное, мы справились… Остальное - неважно…
– Командор! - почувствовав неладное, через весь зал к ним бежал Поул.
Дей Рет с растущим испугом в глазах остался стоять возле Мудрейших. Огромная связка обручей дрожала в его руке.
– Что это с ним? - хриплым шепотом спрашивал Поул Кена, помогая усадить старика в одно из пустых кресел.
– Сердце… Слишком большая нагрузка… В его-то возрасте… - штурман беспомощно смотрел в угасающие глаза командора. - Надо ему помочь!
– Бесполезно… - через силу выдавил Герд. - Это конец. Жаль, что испортил вам праздник…
Кен попробовал возразить, но умирающий уже не слышал. Из груди вырвался хрип. Глаза закатились. Губы шевельнулись в последний раз:
– Кен… Кен… - он звал его из небытия, чтобы сообщить что-то важное. Но успел сказать лишь одну фразу: - Когда-нибудь ты поймешь, каким прекрасным может стать Возвращение…
Что он имел в виду, так и осталось тайной.
– Командор… Как же так, командор… Почему?… - непослушными губами бессвязно шептал Кен. - Двадцать лет одиночества… Двадцать лет ожидания… И вот сейчас, в минуту торжества… Это несправедливо! - выкрикнул вдруг с отчаянием, сжав кулаки так, что побелели костяшки пальцев. - Почему именно вы?!
И капитан, не меньше его огорченный этой утратой, взглянул на штурмана с удивлением: вот уж в ком он никак не подозревал подобного накала страстей! Неужели человек способен так измениться за несколько суток? Или он просто его недооценивал?
- Прощайте, Учитель, - Поул бережно закрыл старику глаза и выпрямился. Тронул за плечо поникшего Кена: - Успокойся, брат. Тут уж ничего не поделаешь… - и подождав, пока до него дойдет смысл сказанного, добавил тоном приказа: - Докладывай, как дела.
Теперь, после смерти Герда, он снова был старшим и отвечал за безопасность людей. Лицо его приняло жесткое выражение: оплакать мертвых они успеют, в первую очередь нужно позаботиться о живых.
Кажется, его слова оказали нужное действие. Штурман поднял потемневшие от горя глаза.
- Все в порядке, кэп, - тихо сказал он. - К людям вернулась память. Оба экипажа направляются сюда.
На секунду повисла пауза: Поул переваривал услышанное. Наконец последовал новый вопрос:
- Какие возможны осложнения?
Капитан явно отказывался верить, что самое трудное позади.
– Никаких, - тусклым голосом отвечал Кен. - Ситуация под контролем. Темный Страж выполняет новую программу. Теперь все здесь зависит от нас.
– Что именно? - слегка растерялся Поул. - Что ты хочешь этим сказать? - и оглянулся на нахохлившиеся фигуры Мудрейших, еще не полностью оправившихся от шока, но уже свирепо пожирающих их глазами.
– Судьба Вионы, - бесстрастно уточнил штурман. - Она в наших руках.
- Даже так?!
Капитан побледнел и вытер ладонью внезапно вспотевший лоб. Дей Рет за его спиной судорожно вздохнул.
Кен не преувеличивал. Он знал: Темный Страж выполняет волю Создателей. А Создатели для него - это те, кто назовет магическую формулу, по странной случайности похожую на Первую заповедь звездолетчика. Значит, на плечи землян легла ответственность за цивилизацию, жизнь которой и так висит на волоске.
Если бы Герд был жив, он знал бы, что делать. Он прожил здесь двадцать лет, изучая чужой и враждебный мир, пытаясь его понять. А Кен, хоть и впитал обрывки знаний Темного Стража, не мог прибавить к ним мудрость и терпимость старого командора, - качества, без которых нельзя решать судьбу целой планеты.
«Планеты, связанной с Землей узами крови, - хотим мы того или нет», - устало подумал он, представив себе лица Артура и Руэла. А затем лицо Эйи, у которой, возможно, тоже будет сын.
– Мой сын, - прошептал с внезапной нежностью к неродившемуся еще существу, забывая, что появление ему подобных и было той целью, ради которой Мудрейшие затеяли свою безжалостную игру. Но теперь это уже не имело значения - во всяком случае, для него, Кена, избежавшего Дороги Забвения.
Для него не имело. А для других? Тех, кого сам он вытащил из мира грез и кто спешит сейчас сюда по зову Герда, не зная, что того уже нет в живых… Какие чувства испытают они к своим детям, когда узнают о их существовании? Не устроят ли самосуд над Мудрейшими? Не разнесут ли в клочья весь этот дряхлый мир и Темного Стража в придачу? И кто посмеет судить их за это? Нет во Вселенной такого суда…
«А Эйя? Что будет с ней? Что будет со всеми нами?» - спрашивал он себя - и не находил ответа. Единственная реальность, маячившая впереди, не слишком его радовала: инструкции на Земле никто не отменял. И, возможно, им всем придется остаться здесь, на Вионе.
Только на этот раз вполне осознанно, - потому что другого выхода нет.
«Впрочем, это только предчувствия. А они не всегда сбываются», - пытался он отогнать мрачные мысли.
Будущее оставалось туманным. Но хотелось верить, что Земля примет их, несмотря ни на что.
- Дело сделано! - сказал Артур и засмеялся от переполнявшего его счастья. - Даже не верится… Теперь мы летим к отцу!
Он столкнул брата с круглой площадки и, кивнув на прощание Темному Стражу, спрыгнул с нее сам.
– Ну, где тут у вас Дворец Мудрейших? - спросил весело, не замечая, что в серых глазах Руэла застыла боль: в эту минуту двойник чувствовал себя убийцей Вионы. Но он не смел омрачить брату его радость.
– Пойдем, - шепнул наконец непослушными губами, и, взявшись за руки, юноши побежали к выходу из пещеры.
Вот осталась позади дверь с разгаданными письменами, и каменные ступени вывели их прямо к воде. У причала спокойно покачивалась лодка. Но Артур даже не взглянул на нее: сегодня ему хотелось летать. «Не зря же брат научил меня этому! - решил он. - Пусть отец увидит сына крылатым!»
Нелепое, мальчишеское желание, - но от него сильнее забилось сердце, приятно закружилась голова. И Руэл, угадав его чувства, не стал возражать. Все также держась за руки, они поднялись в воздух и поплыли рядом в восходящем потоке - туда, где лишенные власти Мудрейшие проклинали судьбу, где навсегда закрылись глаза старого Герда, где Поул и Кен с нетерпением ждали друзей…
А в это же время с разных концов подземной колонии в сторону зеркального Дворца шли люди - растерянные, опустошенные, так и не успевшие осознать, что обрели, а что потеряли. Пожалуй, им было страшно. Память вернулась, а вместе с ней - тревожно-щемящее чувство, какое бывает после тяжелого сна. Слишком долгого - это они уже поняли.