— Хорошее оружие… Вот на столе гильзы и все необходимое. Зарядите нам один патрон для выстрела по утке и один для стрельбы волка. Пожалуйста! — предложил председатель.
Поморщившись, Иван Петрович начал перебирать на столе боеприпасы и разные приборы. Патрон-то он, собственно говоря, никогда сам и не заряжал. Покупал готовые или заряжали Пуночкин с Коробковым.
— Ну, что же вы? — спросил один из членов комиссии.
Тогда Брючкин решительно поддел большой меркой бездымный порох и высыпал его в гильзу. Запыжил войлочным пыжом. Затем такую же мерку насыпал дроби номер два и начал укладывать картонный пыж. Но дробь лежала вровень с краями гильзы, и у него ничего не получалось. И он отсыпал часть дроби обратно в мешочек.
— Все? — спросил председатель.
— Все. А что еще? Патрон, как патрон.
В комнате среди охотников послышались смешки.
— Этот патрон у вас на утку или на волка? — улыбнулся председатель.
— На… утку. Но можно бить и волка… Ружье у меня с очень резким боем. Да по зверю можно сразу ударить из обеих стволов!
— Значит, универсальный патрон?! А где же капсюль, почему его не вставили?
— Это можно сделать в любое время, — с достоинством заявил Брючкин и потянулся к коробке с капсюлями.
— Нет уж, просим здесь таких экспериментов с заряженным патроном не делать, — поправил его председатель и отодвинул от него коробочку. — Вы насыпали в патрон более трех граммов бездымки «Сокол»… — продолжал председатель. — При стрельбе волка залпом, устоите ли вы на ногах, не разлетится ли ружье ваше вдребезги?
Брючкин молчал.
— Ну, хорошо. Вот висит зоогеографическая карта нашей области, — обратился к нему снова председатель. — Здесь нарисованы все наши охотничье-промысловые звери и птицы. Размещены они в трех зонах области по наибольшей плотности. Перечислите и покажите тех, которых у нас разрешается уничтожать круглый год!
Иван Петрович в левом углу увидел медведя. Быстро назвал и показал его.
— А волк, рысь, суслик, хомяк, вредные хищные птицы? — подсказывал председатель.
Но Иван Петрович больше ничего не показал на карте. Да это и понятно. Рысь он искал в степной зоне, суслика — в горно-лесной, а в хищных птицах совсем не разбирался.
Назвать и показать животных, отстрел которых круглый год запрещен, Брючкин также не сумел. Он вспомнил только лося, но вместо него указал на пятнистого оленя в Ильменском заповеднике.
Члены комиссии переглянулись… Председатель сказал:
— Расскажите, как вы охотитесь на уток? По многу убиваете?
Брючкин нервно покрутил пуговицу на пиджаке, ответил:
— Обыкновенно… как и все.
— Да?.. У вас какой номер грузовой автомашины? ЧА…
— А что? — оборвал его Брючкин.
— Вот поступило заявление, что с этой машины охотники истребляли молодняк водоплавающих, гоняли по озеру на моторке. Вы с ними были?
— Может быть… Что это за следствие? Я стрелял дичь в разрешенное время! Кому до этого дело? — вспылил Брючкин.
— Вот такие охотнички, как вы, Брючкин, и подрывают запасы дичи в наших угодьях! Они готовы истребить все живое в природе. Комиссия отказывается выдать вам новый охотничий билет. Она поставит вопрос о лишении вас права охоты.
…На улице Иван Петрович сел в машину и зло захлопнул за собой дверцу. Не ожидал такого наказания.
МЕДВЕЖИЙ ОСКАЛ
В зимние школьные каникулы Юра Пестов приехал погостить к своему дяде Василию в Миньярский район. Он надеялся сделать там много интересных фотоснимков и походить на лыжах по Уральским лесам.
Дня через два во время охоты за куницей собаки дяди нашли берлогу медведя. Василий решил убить хищника. Юрий, конечно, не мог спокойно сидеть дома, когда готовится такое дело. Он начал просить, чтобы и его взяли с собой.
— Я вас, дядя, на этой охоте сфотографирую. Вот будет здорово, правда?
— Отвечай там за тебя, фотографа. Не дело это, с аппаратом у берлоги топтаться. Посиди дома, — не соглашался Василий.
Но за Юрия заступилась и тетя Наташа — уговорила кое-как.
— Ладно уж. Только стоять там, где будет показано. Не мешаться, — сказал дядя.
Через день отправились к месту спячки медведя. В помощники дядя пригласил своих товарищей — кузнеца Игната и его подручного Максима, которые тоже были охотниками. Забрали четырех собак.
Километров десять проехали на двух подводах по узеньким лесным дорогам и остановились в овраге. Здесь лошадей привязали и дали им сена. Затем взяли собак на сворку, встали на лыжи и пошли сначала вдоль оврага, а потом в горку.