— Поднимите руки, пожалуйста.
Пайпер стиснула зубы, чтобы не дать выскочить всем словам, которые она не могла сказать. Красавчик не приказал Грэхему отойти, как положено. Известные футбольные игроки могут делать, что душе угодно.
К счастью, коп обыскивал ее только визуально. Пока не усмотрел подозрительную выпуклость в заднем кармане джинсов.
— Мэм, мне придется обыскать вас.
Пайпер не вымолвила ни слова в свою защиту, только не при Грэхеме, который стоял и наблюдал за всем этим с садистским удовлетворением. Она скрипела зубами, пока Красавчик ее обыскивал.
Действовал он профессионально. Пользовался только тыльной стороной ладоней. Однако все равно унизительно. И вот торчит она тут во власти двух мужиков — один обыскивает ее, а другой делает то же самое, учитывая, как близко он наблюдает.
Коп вытащил пакетик арахиса у нее из кармана, тщательно обследовал и вручил его ей обратно.
— Мы весьма признательны, какую великую работу вы, офицеры, проделываете, чтобы обеспечить нам безопасность.
Простецкая откровенность этакого рубахи — парня вызывала у Пайпер рвоту.
— Давно она вас преследует? — спросил Красавчик.
— Трудно сказать. Понял только пару дней назад. Этот самый габаритный фонарь ее и выдал. — Пока она скрипела зубами при мысли о своей глупости, Грэхем сжимал вокруг нее тиски. — Вчера — то она болтала без умолку, когда я с ней столкнулся лицом к лицу вечером, а сегодня, смотрю, как воды в рот набрала.
Офицер Красавчик снова обратил на нее внимание.
— Вы не возражаете, если я загляну в вашу машину?
Пайпер знала законы. Он не мог обыскать ее машину без достаточных оснований, но официальное обвинение куортербека даст ему это основание. Будет ли Грэхем и дальше верить, что она безвредна, если узнает о «глоке»? Ей нужно сказать о пистолете прежде, чем офицер начнет обыск.
Она стала кашлять, постукивая кулаком по груди, со всей силы стараясь приглушить слова, чтобы сделать незаметным отсутствие британского акцента.
— Пусть он… уйдет… сначала. — Сильный кашель. — Тогда можете… обыскать.
От фальшивого кашля Пайпер и впрямь начала задыхаться, и коп принял ее слова за позволение приступить к обыску, однако он слишком наслаждался общением с одним из самых известных городских спортсменов, чтобы приказать Грэхему отойти. Наоборот, Красавчик приказал ей залезть на заднее сиденье патрульной машины.
Пайпер с окрепшим ужасом наблюдала через пыльное окно, как Красавчик открыл дверцу со стороны пассажирского сиденья в присутствии Грэхема. И десяти секунд не понадобилось копу найти «глок». Грэхем повернулся к патрульной машине, и даже через стекло Пайпер разглядела, что он в гневе.
Красавчик открыл багажник и вытащил на свет ее большую сумку, набитую до отказа предметами маскировки. С озадаченным видом он вынул «Динь — Динь». Между мужиками состоялся продолжительный разговор. В конечном итоге Грэхем пожал руку копу и отбыл к своей «тесле», даже не взглянув в сторону Пайпер.
Красавчик, которого, как выяснилось, звали офицером Эриком Варгасом, в конце концов получил подтверждение о работе Пайпер, и после трех часов пребывания в полицейском участке и второй штрафной квитанции за неисправный задний фонарь она была отпущена на свободу. Обычно Пайпер обожала домашний уют своей крошечной квартирки с высокими потолками, полукруглым окном, деревянными полами, однако сегодня ее все раздражало. Пока она вытаскивала пиво местного розлива из холодильника, в дверь постучали.
— Пайпер! Пайпер, ты дома, милая?
Пайпер обожала свою соседку снизу, восьмидесятилетнюю Берни Берковиц, но в последние несколько недель Берни стала выказывать признаки слабоумия, а Пайпер сейчас очень устала, чтобы уделить соседке внимание, в котором та нуждалась.
Однако дверь открыть потащилась.
— Привет, Берни.
Берни не требовалось приглашения, чтобы войти. Ярко — рыжие короткие волосы непривычно демонстрировали седые корни, а фирменная алая помада отсутствовала. До смерти своего мужа Берни носила экзотические наряды, но теперь вместо гаремных шаровар, рубашек гондольера или пышной юбочки с пуделем она закуталась в старый кардиган Говарда и натянула спортивные штаны.
Пайпер подняла пиво:
— Хочешь?
— Только не после Дня Труда (День Труда — праздник, который отмечают в первый понедельник сентября, обычно считается днем окончания лета. То есть Берни намекает на то, что лето кончилось и не сезон, чтобы пить пиво. Пора переходить на горячительные. — Прим. пер.). Однако я бы не отказалась от водки со льдом.