— Конечно. Куда едем?
— Туда, где эти туфли.
— Ты знаешь название магазина?
— Ее высочество не сказала.
— А ты можешь позвонить и спросить?
Ничто не могло еще больше ужаснуть Файзу.
— О, нет. Мы так не делаем. Вы везите меня, чтобы найти туфли, пожалуйста.
Пайпер протянула руку за листком из журнала. На странице был оттиснут логотип YSL. Пайпер вытащила телефон и отыскала бутик Сен — Лорана в «Уолдорф» за пару кварталов отсюда.
— Тебе нравится твоя работа? — спросила она девушку, сворачивая на Раш.
Вопрос, казалось, смутил Файзу.
— Работа как работа. — Потом, будто сказала что — то не то, нервозно поправилась: — Ее высочество, принцесса Кефайя, никогда меня не бьет, и я делю постель лишь с еще одной девушкой, поэтому все очень хорошо.
Однако, судя по голосу, не все так уж замечательно, и Пайпер поняла подспудный смысл. Разговоры о хозяйке могут доставить Файзе неприятности. И все же Пайпер не упустила, как тоскливо эти темные глаза смотрели на молоденьких девушек с модными рюкзачками, уверенной походкой прогуливающихся по тротуару.
Пайпер планировала покружить вокруг «Уолдорфа», пока Файза будет покупать туфли, но Файза уговорила ее зайти внутрь. Невозможно было отказаться, глядя на борьбу между природной робостью Файзы и ее решимостью выполнить поручение. Неохотно поручив лимузин одному из служащих «Уолдорфа», Пайпер пошла с ней.
Модный бутик с белыми мраморными полами, парящими потолками и рядами дорогих товаров был не чета обувным магазинам DSW, где закупалась Пайпер. Здесь пахло духами и высшим классом. Файза вручила журнальную страницу Пайпер.
— Ее высочеству нужен каждый цвет, пожалуйста.
— Каждый цвет?
Пока Пайпер переваривала информацию, подошла молодая, красиво одетая продавщица. Ее привлекло больше традиционное одеяние Файзы, чем шоферская униформа Пайпер — белая блузка, черные брюки, черный пиджак, которые она нашла вчера в «Гудвилл». По рвению продавщицы можно было предположить, что до нее дошли слухи о приезде в Чикаго богатейших в мире королевских особ.
Но как бы страстно ни хотела помочь продавщица, она могла предложить лишь два цвета из пяти. Это ввергло Файзу в такое уныние, что у нее тряслись руки, когда она открывала кошелек и вытаскивала толстую пачку наличности — солидную кучу стодолларовых банкнот, которая была не больше, чем карманная мелочь для семейства, стоившего более триллиона долларов.
Оплатив покупку, Файза вернула остаток денег в сумку, тщательно сложив чек. Она прижимала сумку к груди, когда они покидали бутик, лоб прорезали озабоченные морщинки, которым было не место на этом юном лице.
Пайпер вернулась к телефону и сорок пять минут спустя помогла Файзе купить красную пару в «Барни». Но даже этого было недостаточно.
— Вы не понимаете. — Она крутила застежку сумки в пальцах. — Я не могу подвести ее высочество. Она должна иметь все туфли.
Пайпер прогудела какому — то небрежно агрессивному таксисту.
— Тебе не кажется, что пять пар — это немного свинство?
Файза не поняла, что было и к лучшему.
До встречи с Грэхемом оставалось еще часа три, так что у Пайпер было достаточно времени съездить в пригородный «Нордстром», где она нашла оставшиеся две пары босоножек, схватить их, доставить Файзу в «Пенинсулу» и успеть в «Спираль». Пайпер выдавила улыбку:
— Едем дальше.
Пока они на скорости выезжали из города на запад, Файза чувствовала себя все свободней и стала похожа на девятнадцатилетнюю девушку, какой и была. Пайпер немного рассказала ей о своей работе с Грэхемом и узнала, что Файза пакистанка и благоверная мусульманка, которая приехала в Королевство в четырнадцать лет, чтобы найти работу и посетить священные города и помолиться за родителей и сестру, которых потеряла. А вместо этого получила бесконечно долгие и горькие часы существования и то, что в глазах Пайпер было разновидностью тюремного заключения, поскольку паспорт у Файзы отобрали, когда первый раз получила работу, и с тех пор она его не видела.
Файза то и дело проверяла сумку, не потеряла ли чеки. У некоторых членов королевской семьи репутация жестоких хозяев, и Пайпер даже представлять не хотелось, что случится, если сумма чеков не совпадет с потраченной наличностью.
«Нордстром», где продавались туфли, располагался на территории «Звезд» в дальнем западном пригороде. Часы тикали, и у продавщицы заняло целую вечность пробить покупки. Но до тех пор, пока боги дорог были благосклонны, Пайпер могла вернуться вовремя и успеть на встречу.
Не успела. Из — за аварии на Рейган Толлуэй образовалась пробка, а поскольку Грэхем не дал ей номер своего сотового, Пайпер даже не могла его предупредить.
Поток медленно двинулся вперед, потом снова стал. Двинулся и стал. Вскоре у Пайпер, то и дело напрягавшей плечи, заныли мышцы. Пришлось несколько раз глубоко вздохнуть. Не в ее власти заставить машины двигаться быстрее. Она сосредоточилась на пассажирке.
— Если бы ты могла делать, что хочешь, что бы ты сделала, Файза?
Прошло несколько секунд, прежде чем та ответила.
— Мечтать глупо таким, как я.
Пайпер поняла, что задала неумышленно жестокий вопрос.
— Прости. Не хотела совать нос не в свое дело.
Файза медленно и продолжительно выдохнула.
— Я бы поехала в Канаду и выучилась на акушерку. Вот на такую, которые помогают родиться недоношенным детям, как родилась моя сестра. Но мечты ничего не значат.
Она говорила, просто констатируя факт. Без нотки сожаления.
— Почему в Канаду?
— Там живет сестра моего отца. Она моя единственная родственница, но я не видела ее с детства.
— Поддерживаешь с ней отношения? Говоришь по телефону?
— У меня нет телефона. И я не имела возможности говорить с ней почти два года.
— Не хочешь воспользоваться моим? — в порыве щедрости предложила Пайпер.
И услышала, как резко выдохнула Файза.
— А вы разрешите?
— Конечно. — Пайпер уже имела столько денежных неприятностей, что значат лишних несколько долларов на телефонном счету? — Ты знаешь номер?
— О, да. Помню наизусть. Но если кто узнает…
— От меня никто не узнает.
Пайпер бросила мобильник на заднее сиденье и сказала Файзе, как и что нажимать.
Тетя, должно быть, ответила, потому что Файза радостно затараторила на урду, как предположила Пайпер. Пока шел разговор, наконец транспорт двинулся, и к тому времени, когда Файза вернула телефон, они выехали на шоссе Эйзенхауэра.
— Моя khala так переживает за меня, — со слезами в голосе поделилась Файза. — Она мечтает, чтобы я приехала к ней жить, но у меня нет денег, нет возможностей туда добраться.
Зазвонил мобильник Пайпер. Ей нельзя было принимать личные звонки, пока она вела машину, но этот она не могла игнорировать и перевела на громкую связь.
— Интересная ситуация, — раздался знакомый мужской голос. — Сижу тут в своей конторе и жду встречу, которая должна уже минут десять как начаться, а все еще один как перст.
— Застряла в пробке. — И прежде чем он начал ее ругать, Пайпер сама пошла в наступление: — Если бы вы не отказались дать мне свой номер, я бы вас предупредила.
— Пробка не оправдание. А признак неумелого планирования.
— Пошлю это утверждение на шоу Опре в качестве вдохновляющей темы.
— Мне больше нравилось, когда вы притворялись, что втюрились в меня.
— Да вот выкинула свои таблетки.
Купер фыркнул.
Пайпер грызла нижнюю губу, поглядывая на часы на приборной доске.
— Если бы у меня был ваш номер…
— Говорил же. Если нужен, позвоните моему агенту.
— Я думала, это вы язвите.
— Я никогда не язвлю.
— Не совсем правда, но… буду где — то через тридцать пять минут.
— Через тридцать пять минут я уже буду в тренажерке.
И телефон смолк.
Когда Пайпер отключила телефон, Файза заговорила недоверчивым тоном: