— Вы говорили со своим хозяином, американским футболистом? Так непочтительно?
— Он меня разозлил.
— Но наверняка вас накажут.
Почти наверняка. Но не так, как предполагала Файза.
— Хозяева здесь могут разве что уволить.
— Какая очень странная, очень замечательная страна.
Файза излучала такую доброту, которой Пайпер могла только восхищаться, а тоска в голосе девушки разрывала сердце.
Наконец они добрались до отеля. Файза тронула Пайпер за плечо:
— Спасибо за то, что сделали, мой друг. Я буду молиться за вас каждую ночь.
Казалось немного чересчур, однако Пайпер не из тех, кто откажется от чьей — либо молитвы.
— Когда я сказал, что буду в тренажнерке, это не значило, что вас сюда приглашали.
Чтобы перекрыть рев норвежского блэк — метал, заглушавшего слова, Куперу приходилось кричать. Бусинки пота стекали с его подбородка, когда он обрабатывал комбинацию правой — левой на боксерской груше. Пайпер с трудом удержалась от замечаний, что это не только дурной тон, но к тому же неэффективно, — набрасываться на грушу со всей силой.
«Про Тайтл Джим» был пропахшей потом безоконной забегаловкой и Меккой самых элитных чикагских атлетов — голое пространство, шлакоблочные стены, черные комковатые маты, ржавые стойки с оборудованием вдоль стен, на которых держался американский флаг и желтый лозунг с цитатой из «Бойцовского клуба»: типа «Слушайте, недоноски. Вы не уникальны». Все провоняло потом и резиной. Никаких соковых баров или модных спортивных одежонок. Дорогое, эксклюзивное и жуткое заведение этот «Про Тайтл».
— Как вы сюда попали? — тоном ротвейлера пролаял Купер.
— Переспала с чуваком на входе, — проорала Пайпер поверх искаженного визга гитар.
— Мура.
Апперкот в грушу.
Вообще — то, ей только одно и пришлось сделать: сказать, что работает на Купера. Шоферская униформа вместо наряда футбольной фанатки придала словам Пайпер правдоподобность, и парень ее пустил.
— Это моя тайна, расскажу, как захочу.
Купер отрабатывал серию изнурительных ударов.
— Убирайтесь.
Ей того и надо было. Она и не собиралась провести здесь их совещание, просто только продемонстрировать, что серьезно относится к работе. Однако не двинулась тут же с места. Не могла. Только не сейчас, когда под покрытой пятнами пота футболкой мышцы Купера, как при ветре над гладью воды, создавали рябь при всяком его движении. Надо остановиться. Иначе примется думать о его чертовых волосках на груди!
Пайпер развернулась к двери.
— Погодите! — Новый рык ротвейлера. — С чего вы так вырядились? Похожи на гробовщицу.
Она вполне пришла в себя и успокоилась, чтобы, перекрикивая музыку, рассказать ему, кого возит на машине.
— Только днем. Это моя шоферская униформа.
— Уродство какое — то.
Еще один смертельный удар впечатался в грушу.
— Как и ваш характер.
Купера это немедленно достало.
— Вас вообще заботит, как вы выглядите?
— Не особо.
Он оставил в покое грушу и критически воззрился на Пайпер:
— Вы носите одно и то же платье каждый вечер в клубе.
— Сказал мужик в ковбойских сапогах.
— Это мой фирменный знак, — возмутился он. — Подите купите себе новую одежду. Вы позорите рабочее место.
Пайпер уставилась на ручеек, скатывающийся по шее Купера. Он приятно пах потом, здоровым духом парня, который всегда надевал чистую одежду в тренажерный зал. До сих пор она не подозревала, что существует такая вещь, как приятный запах пота. Теперь вот узнала, и ей хотелось остаться в прежнем неведении, потому что мысли о чем — либо, что имело отношение к телу Купера, отвлекали, чего Пайпер не могла себе позволить.
— Новая одежда не укладывается в мой бюджет.
Он вернулся к груше.
— Пошлете мне счет. Вам нужно выглядеть соответствующе.
Купер прав, но все же….
— Я не покупаю ничего неудобного.
— Полагаю, тем самым вы намекаете на одежду, которая выглядит прилично? Ага, это главное условие сделки.
— Побудьте женщиной хоть минуту. Тогда и говорите.
Купер не мог к этому привыкнуть. О чем бы ни шла речь, легко с ней не договоришься. Оставив в покое грушу, он сграбастал поцарапанную железную гирю и нагнулся вниз, вытягивая вес перед собой и пытаясь игнорировать Пайпер. Он чувствовал, как напрягаются дельтообразные мышцы, тяжесть в бедрах. Ему всегда нравились жесткие тренировки, и никогда Купер так не нуждался в них, как теперь, когда сидел в западне «Спирали» ночь за ночью.
Какой еще западне? Он любил энергию клуба, вызов еще раз проверить себя. Просто не привык столько времени проводить взаперти.
Грэхем боролся с порывом переключить внимание и сердито уставиться на «Шерлока Холмса». Не так уж она не восприимчива к моде, чтобы не расстегнуть верхнюю пуговицу на блузке. Жаль только, что не расстегнула следующую.
Мышцы начал сводить спазм. Пот заливал глаза. Купер сменил руку.
— Я отправлюсь с вами за покупками, — проорал он, но тут ревущая из динамика над головой музыка смолкла, и его голос отозвался резким эхом от бетонных стен. На него удивленно взглянул питчер «Уайт Сокса» с соседнего мата. Как и Пайпер, уставившаяся на Купера этими огромными синими глазами, от которых не ускользало ничего. Он что, и впрямь вызвался добровольно пойти покупать одежду с женщиной?
— Отличненько, — сказала она с притворным выражением, которое, черт возьми, Купер никогда не видел еще столь неприкрытым. — Давайте уж заодно сделаем маникюр — педикюр. И пригласим наших подружек.
Пайпер просто убивала его своим языком, однако Купер расплылся в улыбке и встретил ее язвительные фразочки со всем хладнокровием.
— Я не доверяю вашем вкусу.
— А своему, выходит, доверяете?
— Я знаю, что мне нравится.
— Конечно знаете, только накладки на соски и стринги совсем не подходящий наряд для работы.
Да, она его убивала и делала это с таким весельем.
Купер выдал смешок.
— До следующей недели я буду занят. Придержите их пока. Буду ждать вашу остроумную задницу в «Белла Лане». На Оук — стрит.
Это вызвало соответствующее возмущение.
— Я не отовариваюсь на Оук — стрит. Вы хоть имеете представление, сколько в тамошних магазинах стоят тряпки?
— Карманная мелочь. — Как Купер и ожидал, у нее вскипела кровь. Он опустил гирю. — Убирайтесь отсюда подобру — поздорову, дайте закончить тренировку.
И шлепнул себя пару раз по голове за то, что позволил ей себя достать.
Все же его предложение не так уж лишено здравого смысла. У Шерлока привычка быть во всех местах одновременно, находясь в клубе. И Купер был рад знать, что лишняя пара глаз бдит в его интересах, пара глаз, которой он мог абсолютно доверять. Можно много нелицеприятного сказать о Шерлоке, и на первом месте отсутствие почтения к работодателю, но эта женщина серьезно относилась к своим принципам.
Не то чтобы он так уж стремился поведать Пайпер, как высоко ценит, что она доказывает свою принципиальность. С тем же успехом не собирался посвящать ее в то, что будет с ней делать, когда затащит в постель.
Следующим вечером Пайпер засекла Делла, одного из вышибал, около бара. Он был похож на серфера — блондина с татуировкой в виде ягуара на шее. Делл славился краткосрочной карьерой в «Медведях» и особенной популярностью у женской части клиентуры. Такая популярность делала его невнимательным ко всему иному, что могло происходить в клубе.
Больше это Пайпер не могла терпеть. Она оттащила его от обожательниц под предлогом, что хочет опросить его для профиля на веб — сайте. Вместо этого она ткнула в другую сторону зала, где Купера окружала плотная толпа.
— Вон те особы с Купом безбожно надрались и ведут себя отвратительно. Особенно вон та рыжая. Она просто вешается на него. Может, вы пойдете и отвлечете ее, чтобы дать ему малость свободы?
Делл посмотрел на Пайпер с высоты своего роста, словно она комар, которого нужно прихлопнуть.