Около часа позвонил Хит.
— У меня тут твоя бывшая вышибала. Должен сказать, она немного нервная. И громогласная.
Купер сжал телефон.
— Помимо прочего.
На заднем плане на него закричала Пайпер:
— Ты не можешь жениться без добрачного контракта, идиот! А эта штука не составляется за пару часов!
— Боюсь, она тебя положила на лопатки, Чемп, — сказал Хит.
— Ты стоишь миллионы! — орала Пайпер. Потом, по — видимому, обращаясь к Хиту, хотя все еще так громко, что Купер отнял телефон от уха: — Ты видишь, с чем мне приходится иметь дело? Он же адреналиновый наркоман.
— Она явно все обдумала, — сказал Хит. — Учитывая обстоятельства, я настоятельно советую не предпринимать дальнейших действий без участия адвокатов.
— В противном случае я вытяну из тебя каждый цент!
Даже с телефоном на расстоянии от уха Купер без труда это расслышал.
— Ты слышал? — поинтересовался Хит.
— Трудно не услышать. Скажи ей, чтобы лучше о себе позаботилась.
И отключил телефон.
Аннабел творила волшебство. Его садовая мебель и стол с горшками исчезли с террасы. Рабочие доставили стулья вместе с наружными обогревателями, чтобы гости не замерзли на ноябрьском вечернем холоде, и деревянную тару с чем — то подозрительно похожим на люстру, высовывавшуюся из ящика. Пока поставщики хозяйничали на его кухне, Купер поднялся наверх, с каждой минутой ощущая все большее беспокойство. Когда стало невтерпеж, он позвонил Хиту:
— Она собирается появиться?
— Понятия не имею. Я так считаю, что у тебя шансы пятьдесят на пятьдесят.
Купер не это хотел услышать.
Священник появился в четыре тридцать. Или, правильнее, «свадебный священнослужитель». У Купера голова шла кругом.
Вскоре начали собираться гости. Купер составил короткий список, выбрав лишь тех, кого знала Пайпер и с кем ей приятно было общаться. Тони и вышибалы, Джада и Кара, миссис Б., которая явилась с застенчивым мужчиной, представив его как Уилли Махони, своего друга. Куперу хотелось притащить и Файзу, но она только будет переживать, покинув Канаду. Дженнифер Маклиш появилась под руку с радостным на вид Эриком Варгасом.
Купер отвел ее в сторону:
— Ты с ней поговорила?
Дженнифер выглядела озабоченной.
— Мы с Берни стучали в ее дверь, но она приказала нам уходить. Только не так вежливо. На телефон не отвечает. Твоя затея не самый умный ход.
Купер боялся, что она права, и попытался вспомнить, почему был так уверен, что все получится.
Подошел Джона.
— Хочешь, мы с парнями съездим за ней?
Идея соблазняла, однако Купер покачал головой:
— Она должна прийти по доброй воле.
— Рискуешь, босс. Очень рискуешь.
Купер это знал как никто.
Пробило шесть. Назначенный час. Все уже собрались. Все, кроме невесты. Да он сумасшедший выставлять ей ультиматум. Никто не любит, когда его загоняют в угол, а для Пайпер Дав такое втрое не по нраву.
Протекли пять минут. Потом еще десять. Купер должен скоро выйти на террасу и униженно объявить, что свадьба отменяется.
И тут открылись двери лифта, и явилась она.
С побитым видом. Пайпер облачилась в короткое кружевное платье с открытыми плечами, которое, верно, купила в H&M, напоминая Куперу замороженный ванильный торт. Волосы она зачесала назад и закрепила ободком с искусственными бриллиантами, что подчеркивало ее скулы. Весь облик являл собой совершенство. Кроме огромных синих глаз, в которых плескался невиданный им доселе ужас.
В три шага Купер очутился рядом. Когда она подняла на него взгляд, Купер увидел то, что не мог раньше представить. Нечто немыслимое, что принял поначалу за игру света. В глазах Пайпер стояли слезы.
При виде их у него самого защипало глаза, и он сжал руки Пайпер.
— Детка…
Она взглянула на него, и единственная драгоценная слезинка повисла на нижних ресницах.
— Я боюсь.
И в этот момент Купер любил ее как никогда. Каким бы это ни было безумием, они поступали правильно.
— Я знаю, — поцеловал он уголки ее глаз, ощутив на губах соленый вкус. Понимая, чего ей стоило так раскрыться.
— Ты не боишься? — спросила она.
— Не сейчас. А вот пару минут назад… Лучше тебе не знать.
Ее блестящие губы дрогнули.
— Ты опасался, что я не приду.
— Ужасно.
— Я бы так с тобой не поступила. Я слишком тебя люблю.
От комка в горле Купер охрип.
— Вижу. Если бы не любила, то не была бы здесь.
Пайпер сжала лацканы его пиджака.
— Я ничего не знаю, как быть женой. Ты уверен, что я справлюсь?
— На шестьдесят процентов.
И тут она улыбнулась. Самой милой улыбкой. Улыбкой, которую Купер так любил, что пришлось прочистить горло, прежде чем сказать:
— А как насчет такого плана? — Провел большим пальцем по уголку ее губ. — Если мы преодолеем следующие пару часов, то вечером притворимся, что ничего не случилось. Будем жить вместе, день за днем, и больше никогда не упоминать слово «женитьба».
Пайпер просияла.
— Ты пойдешь на это ради меня?
— Конечно.
— Тогда ладно.
Купер взял ее руку и положил на свой согнутый локоть.
— Притворись, что это плохой сон.
— Совсем не плохой. — Показалось, что он слышит ее шепот.
Купер повел ее через гостиную на террасу. И вместе они ступили в волшебный мир его сада на крыше.
Мягко мерцающая хрустальная люстра свисала в центре белого навеса, усеянного дюжинами нитей сверкающих огоньков. Букеты в больших золотых вазах сияли всеми цветами осени: сливовые георгины, бордовые розы, зеленые гортензии и оранжевые каллы. Когда они вошли, гости, сидевшие на золоченых стульях Кьявари, повернулись, и Купер услышал не один вздох облегчения, последовавший за пронзительным свистом, который издал Джона. Пайпер выдавила дрожащую улыбку. В качестве сюрприза Купер устроил прилет Эмбер из Хьюстона на частном самолете. Она помахала Пайпер и стала петь «Come Away with Me» сильным колоратурным сопрано.
Переплетение коричневых и багровых бархатных лент отмечало церковный проход, в свете люстры сиял венец в темных волосах. Захваченная мелодией, которую исполняла соло Эмбер, Пайпер не заметила, кто ждет их в проходе, пока не стал стихать финальный хор и Купер не повел невесту вперед.
Пальцы Пайпер впились ему в руку.
— Нет! — прошептала она.
— Нас все равно должен был кто — то поженить, — прошептал Купер в ответ.
— Но…
Последние звуки мелодии смолкли. Он прикрыл ее руку ладонью на сгибе своего локтя и провел остаток пути к месту назначения, где ждала Фэб Сомервиль Кэйлбоу, чтобы соединить их узами брака.
— Я с самого начала предупреждала тебя, что я потребитель, — говорила мужу, лежа в его объятиях, Пайпер, сытая и одурманенная после любви.
— Как, по — твоему, на сколько хватит моей полезности?
— На очень долго. — Пайпера свернулась калачиком у его груди. Она точно не знала, как так вышло, но ей предназначено быть женой суперзвезды. — Поверить не могу, что мы женаты. — И вздохнула.
— Я думал, мы договорились об этом не упоминать.
— Только сегодня вечером. — Пайпер откинулась на спину. — Итак, теперь я подцепила мужика и думаю расслабиться. Никаких больше платьев, макияжа, стрижек…
— Ты и теперь едва стрижешься, — заметил Купер резонно, снова привлекая ее к себе.
— Платья — такая головная боль.
— Хорошо, допустим, ты не собираешься бросать украдкой взгляды на себя в зеркало, когда принаряжаешься.
Улыбку сменила нахмуренная гримаса.
— Тебе придется составить добрачный контракт. Или уже послебрачный. Нет, ну честно, Куп! Для того, кто мнит себя крутым бизнесменом, ты совершенно безответственный.
Он зевнул и обнял ее за бедро.
— Ничего, вы с Хитом утрясете.
— Так вот как мы будем жить? Втроем. Ты, я и твой агент?
— Вот что выходит, когда выходишь замуж за сверхпривилегированного экс — чемпиона.