/ Готово! Теперь экстренные сборы на случай резкой необходимости покинуть больницу займут секунды две. Ну, может три, не больше. Жаль, правда, никаких сюрпризов преследователям я оставить не могу - ни гранаты нет для растяжки, ни хотя бы лески для ловушки-подножки. /
Теперь Антон уж точно переделал всё, что мог. Вещи он собрал, да и хомяк уже прекратил грустно вздыхать по поводу, что многое придётся оставить, хотя иногда недовольное попискивание всё же проскакивало, намекая, что кто-то слишком много ест, и можно было бы сэкономить побольше крекеров, да и бинт с перекисью, раз уж полезного эффекта никакого не проявилось, переводить зазря на левую руку не стоило.
/ Чем бы занять себя? Хотя, раз уж выпала такая удобная возможность, стоит обдумать некоторые странности. /
И нет, Антон не собирался становиться вмиг гениальнейшим ученым и анализировать на глазок ДНК, чтобы на основе полученной информации пытаться разгадать загадки изумрудной Волны, мутантов, Спящих и странностей со временем, по-разному идущему для разных помещений и зданий. Вместо этого Антон обдумает более простые и понятные ему вещи. К примеру, разберётся со своим зоопарком. А история его непростая и следующая:
Давным-давно, ещё в детстве, с парнем и его головой всё было относительно нормально. Уже намного позже, в армии, спустя почти два года обязательной службы на него обратили внимание властные личности. И предложили ему сделку. Причём весьма выгодную. Она-то и стала решающим фактором в его дальнейшей жизни.
Антона попросили расписаться в документе о согласии на три года контрактной службы с очень, даже не так, с ОЧЕНЬ хорошей оплатой и возможностью продления срока службы по взаимному согласию сторон. Единственное необычное условие, помимо неприлично высокой оплаты - он будет проходить обучение по спецкурсу, являющемуся экспериментальным, и придётся держать рот на замке по поводу многих вещей и методов, а не то парень куда-то исчезнет.
Парень, конечно, согласился. В самом трёхлетнем договоре была также и страховка, а ещё мелкая приписка про отсутствие жестоких и бесчеловечных методов обучения. Условия были очень хорошими, терять было нечего, да и в армии Антону нравилось - здесь он нашёл себе настоящих друзей, а сама служба не вызывала ни малейшего отторжения - он достиг действительно хороших результатов, испытывая при этом удовольствие от процесса настолько, насколько это было возможно в принципе, не являясь маньяком или корейцем-задротом. Так парень и решил посвятить себя армии, разумеется, предварительно обсудив всё с отцом, который, скрипя сердцем, но дал своё согласие.
Ещё одним доводом в пользу подписания договора было то, что подобный контракт на три года предложили и его друзьям, правда, один из них отказался, но зато оставшаяся на боевом поприще троица впоследствии за этот неполный год службы на боевой точке сдружилась ещё сильнее, не раз проверив друг друга на прочность и доверие не словом, а делом.
И вот, спустя полгода экспериментально-экстримальной подготовки в условиях близости военных действий, когда личный учитель Антона - Зверев, звание которого всегда было загадкой для парня и других новобранцев, понял, что у его индивидуального ученика начинаются настоящие беды с башкой, Антон был отправлен к психологу. Не к нормальному, нет. Если уж обучение было особым, то и лечение должно быть экспериментальным. «Небезопасно, но интересно, а главное действенно!» - именно так пояснили эту методику успокоения души неспокойному парню.
Лечение заключалось в следующем: на сеансах терапии под гипнозом и лёгкими наркотиками Антону внушили, что у него в голове существует пространство, в котором на последующих занятиях лечением построили некий, почти неразрушимый воображаемый зоопарк, вернее здание администрации зоопарка, пока без него самого и даже без вольеров и клеток. Это “сооружение” основалось там очень крепко, ни какие потрясения и другие интересные эксперименты впоследствии не смогли его оттуда выбить, хотя пару раз парень и участвовал в целой кровавой резне, сломавшей или прогнавшей с этой тяжёлой работы военного не один десяток людей.
Потом за оставшиеся сеансы парню дали почётное звание главного администратора в этом месте, и, соответственно, функции управления зоопарком. Теперь Антон мог формировать образы своих страхов, мечтаний, надежд и всего тому подобного там, в своей голове, в виде животных. И, приложив некоторые усилия, мог их там уничтожать, избавляясь из своей жизни от чего угодно. Либо же оставлять, делая своими, иногда просто незаменимыми помощниками.