Аркадий Кутилов
Первоцвет
* * *
Деревня – родина в сто домов
в сто дымов
в пятьдесят бород и седых голов,
в триста косынок и картузов,
в пятьсот пар озорных глаз...
Может, кто родился и в этот час?..
Околица-частоколица,
за околицей – озерцо...
Рыбак на кувшинку молится,
а может, на свое лицо.
У стога
протезы стоят без дел.
Дед Кутилов спит и во сне вспотел.
Наверно, атака –
в стотысячный раз.
В мозг ударяет железный лязг.
Танки!.. Гранату – дальше...
Секунда – и грянул гром...
Да нет, – то Кутилов-младший
в колодце гремит ведром.
...Сапсан летит
по сапсаньим делам,
по отаве шляется конь-булан...
Мир праху дня,
прошедшего дня!
Звезда зеленая, усыпи меня.
Как родился мой Пегас
Я ростом был в полчеловека...
Стоял во тьме, осилив страх...
Два бородатых печенега
ругались ласково в кустах.
В ночи таинственно дрожало
две бороды и два огня...
...Она лежала,
тихо ржала,
она рожала
мне коня.
Рисунок А.Кутилова
Гроза
Гроза... Пускай меня не ищут.
Гроза... Какой уж тут покос!
Я на горе... Моя горища!..
Я здесь встречал немало гроз.
Ковыль, ковыль – седая грива,
стога и копны на лугу...
Гроза подходит торопливо.
Не бойся, я не убегу!..
Моя судьба тебе знакома,
я человек, я сын земли.
Не обнеси ж ударом грома
и пару молний расколи!..
Вот так, под грохот жить бы вечно!
Вот так!Чтоб искры из-под ног!..
Вот так!Чтоб молния – на плечи,
а ты ее – в бараний рог!
И шарю мокрыми руками
по следу молнии самой...
Песок здесь слит в небесный камень,
и этот камень будет мой!..
Ушла гроза в далекий город,
отдав ясак[1] моей горе.
Бок тучи молнией распорот,
и льется небо через брешь.
Ночь в лугах
Шли великаны
по росному лугу.
Шапки, играя,
бросали друг другу.
Падали шапки,
в тумане терялись,
шли великаны
и громко смеялись.
Скрылись в заре
молодцы-великаны...
Шапки в тумане
торчали стогами.
Русь покосная (Из поэмы "Сенокос")
Косы шьют крестом и вгладь,
как по ситцу, по росе.
Травы могут умирать,
как спартанцы – сразу все.
После танцев не проспавшись,
девочки-ромашки
бьют поклоны травам павшим,
как парнишкам павшим.
Косы шьют, и шьют, и шьют,
росный бисер льется.
Колокольчик – вечный шут, –
срезанный – смеется!
Только горе или чудо –
этот сельский танец?
Мужику с косою трудно.
Ну и травы! Отдохнуть бы.
Это ль оправданье?
Мужику везде бывало
трудно, кроме свадьбы.
Труд Россия оправдала,
боль Россия оправдала...
Это-
оправдать бы!
Травы, бабы... Рады бабы!
Бабы чутки к горестям.
Что ж вы, бабы, смерти рады,
подступающей к оградам,
к праздничным околицам?..
Сердце, сердце, что с тобой?
В тесном мире странствуешь?
Глянь с холма – не поле боя, –
вышивка рязанская!
Бабы – бисером вдоль строчек;
мужики – хмельны от сил...
Чисто русский твердый
почерк
в этой вышивке – Руси!
– – – – – – – – – – – – – –
Русь покосная, широкая...
Синь озер и сень дубрав!..
...Написать короче мог бы я:
"Труд людей и подвиг трав!"