– Мой отец.
– У вас есть какие-то проблемы? – после короткой паузы спросила девушка.
– Абсолютно никаких.
– Хороший парень, ваш отец.
– Да, старик у меня молодец.
– Не хочет оставлять вас одного в большом городе, да?
– Он не хочет... чтобы я обзавелся друзьями... от которых потом не смог бы отделаться.
Внезапно его бросило в жар.
– Понятно. Как фамилия вашего отца?
– Он не пользовался вашими услугами. Я хочу сказать, сам.
– А я в этом далеко не уверена. Так как его фамилия?
– Джефф. Арчибальд Джефф. Да хватит о нем. Меня зовут Флетчер Джефф. И приеду к вам я. Надеюсь, что приеду.
– Ладно, Флетчер. А почему бы вам не приехать? Мы проверим, как у вас со здоровьем.
– У меня все в порядке, благодарю.
– Мы в этом не сомневаемся. Но под здоровьем мы подразумеваем все. Таких друзей, как мы, у вас никогда не было. Мы позаботимся о вас. Вы делаете зарядку, не так ли?
– Я? Да.
– Мы проверим у вас упругость кожи, мышечный тонус. Покажем, как достичь сексуальной удовлетворенности через физические упражнения. Повторяю, таких друзей у вас не было.
– Это я уже понял.
– С нами вы пройдете весь путь, от подтягиваний через углубленное дыхание до экстаза.
– Экстаз! Это прекрасно.
– Вы не верите?
– Просто раньше я не слышал, чтобы слово «экстаз» использовалось в предложении.
– Раньше вы не звонили в «Дружеские услуги Бена Франклина».
– Во всяком случае, за чем-либо без сыра.
– Простите?
– Не обращайте внимания.
– Вы хотите приехать прямо сейчас?
– Сейчас не могу. Меня ждут. Может, завтра?
– Почему бы и нет. В какое время?
– В одиннадцать часов.
– Утра?
– Да. Я хочу, чтобы вы проверили мне упругость кожи.
– Флетчер Джефф. Одиннадцать утра. Будем рады вас видеть. А вы, надеюсь, порадуетесь, увидев нас. – И за щелчком последовали гудки отбоя.
Флетч положил трубку.
Несколько раз глубоко вдохнул, выдыхая через нос.
ГЛАВА 13
– Потрясающе!
– Эти мухи меня достали.
– К черту мух! Ты только послушай.
Сидя на пляже в купальнике, Барбара почесывала локоть одной рукой, а спину – другой.
– Флетч, как только солнце скатывается к горизонту, эти мухи оккупируют пляж.
– Разве можно сравнить мух с тем, что ты сейчас услышишь, – Флетч привалился спиной к пляжной сумке Барбары и начал декламировать:
«Юная плоть,
упругая кожа,
натянутая поверх мышц,
гладкая над суставами.
Обнаженная,
Осознанная,
Изученная,
Использованная.
Столь легко
представляется
Оскорбленной,
Восставшей,
Остановленной,
Взорванной.
Острота,
крепость,
блеск
стали
в лезвии,
режущем плоть.
Кровь пузырится, затем
повторяет разрез,
становится линией
крови.
Найдя свой путь,
стекает
густой, красный поток,
заливающий мягкую
розовость кожи.
Коснись языком крови,
Искупайся в ней губами,
Засоси ее сквозь зубы.
Пройдись взглядом по разрезу,
Кожа усыхает, белея,
особенно около раны.
Понаблюдай, как вибрирует
кожа
во все убыстряющемся ритме,
в котором сердце гонит кровь
на воздух,
чтобы она изливалась
багряным потоком.
Чем можно пронзить
теплоту плоти
столь же легко,
как хладостью стали?
И правда,
не созданы ли они
лишь друг для друга?»
Барбара более не почесывалась, хотя над ней попрежнему вились мухи.
– Тошниловка какая-то.
– Написано сильно.
По красному от лучей заходящего солнце телу Барбары пробежала дрожь.
– Мерзопакость.
Флетч провел пальцем по ее бедру.
– Но суть ты уловила.
– Очень уж натуралистично.
– Но не без иронии.
– А что ты мне читал? – Барбара чуть повернула руку Флетча, держащую книгу, чтобы взглянуть на обложку.
– Поэму Тома Фарлайфа «Нож. Кровь».
– Это поэзия? Я-то представляла ее несколько иначе.
– Насколько я понял, услышанное тобой называется Поэзией насилия. Фарлайф – создатель этого направления. Он его и развивает.
– А где ты взял эту книгу? На слете рокеров?
– Возможно, Фарлайф – зять Дональда Хайбека.
– Я бы предпочла в зятья Аттилу, предводителя гуннов.
Флетч перекатился на живот.
– Конечно, у него чувствуется сентиментальность.
– Я бы лучше читала Браунинга <Браунинг, Роберт (1812-1889) – английский лирический поэт.>.
– Во всяком случае, он сумел охарактеризовать и плоть, и нож.
– Сумел. Но почему, Ирвин, ты привез с собой книгу стихов зятя Хайбека в день убийства самого Хайбека?
Флетч потянулся.
– Любопытная поэма.
– Захватывающая! – В голосе Барбары слышался сарказм. – И вся книга такая?