- Позвольте справку, - поднялся доктор Федя, зло теребивший бороду. Прошлой весной колхозник Кружок в тяжелом состоянии с диагнозом желудочного кровотечения был доставлен в нашу больницу, где проходил курс стационарного лечения. Данное обострение язвенной болезни, как показало обследование пациента, вызвано систематическим и неумеренным употреблением спиртных напитков. Гражданину Кружку категорически противопоказан прием алкоголя в любых дозах, о чем он неоднократно предупреждался медицинскими работниками нашего учреждения и мною лично.
- Вот, Кружок, твое лечение: отдаешь ты последнее здоровье за бутылку гадости, от которой тебе - ни ума, ни радости. - Иван Макарович переждал веселье, возникшее из-за его неожиданно получившихся стишат. - Такое моральное заблуждение, товарищи, характерно для всех безмерно пьющих. Иной уверяет - вы знаете, о ком, я говорю, - пью, мол, потому, что жена-злодейка бросила и родных деток со двора за собой свела. А на деле все наоборот: жена ушла, потому что нет больше сил жить с пьяницей. Другой заливает винищем ревность - баба от него гуляет по чужим мужикам. А как ей, бедной, не гулять по чужим, если от своего нет ей ни прока, ни мужской ласки. Третий на работу валит - не ладится на производстве, начальство невзлюбило - вот и запил с расстройства. Да, где же такому работать, если он через день мать родную от трактора отличить не может. И я полагаю, что это не заблуждение неустойчивых личностей, а попытка оправдать свою позорную слабость. Вот и живут они в наше прекрасное время без здоровья, без семейного счастья, без радости труда. Задумайтесь, товарищи.
Иван Макарович предоставил слово бухгалтеру, сел, положил подбородок на руки и уставился в зал, как пригорюнившаяся баба на непутевого сына.
Коровушкин неторопливо развернул и приколол большой лист бумаги, посмотрел на него, наклоняя голову вправо и влево - полюбовался, как петушок зернышком.
- Это, товарищи, график на первое полугодие. Непонятно? Сейчас поймете. Вот видите - красная линия скачет: это все - праздники, свадьбы, выходные и предвыходные. А ниже ее - черная - тоже скачет, только в другую сторону: это ваши заработки, ваша производительность труда. Нарисовано красиво, а картинка получается мрачная, хотя и простая, как булка: где гуляли, там и не наработали. Но, добро бы еще так, а ведь смотрите - вы после гулянки, с похмелья, еще три дня нормальной выработки дать не можете. Достигли ее - ан тут опять праздник или выходной. Можно, спрашивается, так работать? Выходит, что скоро вы и на вино зарабатывать не сможете. Как же вы тогда пить будете? - Бухгалтер ехидно посмеялся, порылся в бумажках на столе. - А наверное, вот так, как известный Тимофей Дружок, который уже второй месяц пропивает больше, чем зарабатывает. Самое время нашей милиции разобраться, какой у него есть секрет. Может, он давно уже научился народное добро на водку перегонять?.. Тут я еще составил интересную перспективную табличку. По ней, как гадалка, могу всю правду сказать: кто в какой месяц сколько заработает. Ну, кому погадать? Никто не хочет? Все равно скажу. Ну хоть бы об том же Василии. Вот у него какая перспектива на август месяц: тещины именины - раз, годовщина свадьбы два, четыре выходных и День авиации - это три, два раза зарплату получит и премию, шурин из больницы выпишется, свояк в отпуск приедет - вот и получается, что при всей своей ударной работе принесет домой хороший парень Василий двенадцать рублей семьдесят копеек. Вот какая возникает грустная арифметика.
- Все у тебя? - уточнил Иван Макарович. - Предоставляю слово участковому инспектору товарищу Ратникову.
Андрей встал, машинально полистал блокнот, долго молчал. Никто в зале не выразил нетерпения, все ждали - не кашляли и ногами не шаркали.
- Граждане колхозники, я в милиции недавно, вы знаете. Но и за этот короткий срок убедился и теперь твердо уверен: каждое без исключения лицо, находящееся в состоянии опьянения, - это потенциальный преступник, с умыслом или невольный. Так доказывает статистика, так убеждает практика. Особо опасно употребление алкоголя несовершеннолетними, молодежью. Врачи говорят, что неокрепший организм по-разному реагирует на отравление спиртными напитками, и очень часто алкоголь возбуждает в юноше беспричинную жестокость, неуправляемое желание причинить кому-нибудь физическую или моральную боль, толкает и на более серьезные, непоправимые преступления. Потом наступает отрезвление, раскаяние и искреннее недоумение: как я мог? И окружающие тоже отказываются верить, что такой хороший и спокойный парень способен на дикое, бессмысленное зверство. У меня есть основания утверждать, что убийство Степаныча совершено лицом, находившимся в состоянии алкогольного опьянения. Вот цена нашего благодушия. Не слишком ли она велика? - Андрей помолчал, будто что-то обдумывал. - В том, что случилось, виноват не один человек, повинны мы все. На нашей совести останется гибель хорошего человека, на нашу совесть ляжет и наказание, которое понесет преступник. Вы, я, все здесь присутствующие не раз видели его пьяным. И что? Мягко журили, немножко беседовали, а то и хихикали над его безобразиями...
- Да ты что же, знаешь его? - не выдержал кто-то в зале.
Андрей ответил не сразу, склонил голову.
- Любой из вас мог быть им. Не обижайтесь на эти мои слова, - глухо проговорил он. - Они не умом сказаны - сердцем.
Замерли люди, стали оглядываться друг на друга, словно могли угадать и увидеть убийцу... и боялись встретиться взглядами.
Андрей не сказал больше ничего. Молча сел, опустил голову, уставился в пол.
- Тяжелый у нас нынче разговор, - тихо, медленно начал парторг Виктор Алексеевич, - но очень нужный. Ведь обидно: все теперь у нас есть, жить бы да радоваться. Так нет же - какую-нибудь напасть да вытащим из старых сундуков. Вы посмотрите, люди добрые, какие у нас машины на полях, какие мы урожаи берем, какие дома строим, какие мы сами стали - грамотные, здоровые да красивые! Ведь тракториста от инженера у нас нынче на погляд не отличишь - оба в костюмчиках-галстучках, оба с книжками. А помните, как дояркам доставалось без механизации? Плакать хотелось, на них глядя. А сейчас? Цветут ведь девки! А старые? В прежнее-то время крутились до последнего, пока не падали окончательно. Теперь, если погода хорошая, посиживают перед домом на лавочках, ворчат понемножку и почтальона с пенсией ждут, чтоб внучат из своего личного дохода побаловать. И почему так? Откуда все взялось? Потому что партия о нас заботится, вся страна нам помогает. А наш долг - работать на совесть, давать Родине большой хлеб и людьми быть достойными, чтобы смело смотреть в будущее, чтобы за жизни свои не стыдно было перед собой, а паче всего - перед новым поколением! На этом закончим разговор. Идите по делам да крепко думайте.
Глава 7
Из клуба Андрей вышел последним: он знал, что Дашутка будет ждать его, и не хотел свидетелей. Она стояла в сторонке, прижавшись к дереву, словно искала опору, и хотя уже было темно, Андрей видел, как неестественно блестят ее глаза на бледном лице.
Они медленно пошли темной улицей. Где-то обиженно скулила собака, совсем рядом зазвенела на колодце цепь, гулко застучало по срубу пустое ведро. Дашутка молчала, кусала губы - никак не решалась начать разговор.
- Я виновата перед тобой, - наконец трудно проговорила она.
Андрей машинально кивнул головой: он догадывался, в чем она хочет признаться, но теперь это не имело значения.
- Семен не был у меня всю ночь. Он пришел уже под утро. Он сказал, что ходил к дедушке, вроде как сватать меня, и опять поругался с ним. Дедушка не любил его, даже паспорт у меня забрал, чтоб мы без его согласия не расписались. Семен разозлился сильно, говорил, что все равно своего добьется, что другого выхода у нас нет...
Андрей насторожился, но Дашутка не заметила этого и продолжала:
- Потом он пришел вечером. Знаешь, мне было очень плохо тогда, и все равно я поняла, что с Семеном что-то произошло, у него даже глаза были какие-то чужие. Он попросил: если ты будешь спрашивать, сказать, что всю ночь провел у меня. Тебе, говорит, все равно уже, а меня Андрей посадит.