Никитин со своей стороны тоже попросил координаты оперативника и распрощался. На наше счастье (в первую очередь, конечно, на Радкино счастье), Сергей Кузнецов оказался не матерым сыщиком, прошедшим суровую милицейскую школу, а не слишком подкованным в юриспурденции студентом-технарем, подрабатывающим в агентстве от случая к случаю. Увидев корочки Никитина, парень заметно занервничал и попытался отвечать уклончиво. Григорий Мстиславович, у которого по части суровой милицейской школы все было в порядке, не стал миндальничать и элементарно взял студента "на понт". Сказал, что их клиент Энтони Вульф зарезал человека и теперь задача следствия определить степень кузнецовского соучастия в этом преступлении. Парень сначала хорохорился и порывался позвонить в родное агентство, а когда Никитин пресек его поползновения и предложил взамен провести ночь в камере, обмяк и сделался удивительно словоохотливым.
С заданием агентства – восстановить как можно более полно биографию Радмилы Куликовой – Кузнецов справился быстро. По его мнению, с девушкой все было о'кей: замужем, учится, не пьет, не курит, не колется, с дурными компаниями не водится, красивая, веселая, заводная – что еще нужно отцу для счастья? Однако Энтони Вульф уговорил его не торопиться с выводами. Дескать, известно немало случаев, когда за красивым благополучным фасадом прячется настоящая мерзость. Чтобы убедиться в добронравии девушки, нужно приблизиться к ней вплотную, понаблюдать за ней в домашней обстановке, на улицах, в кафе в те минуты, когда она убеждена, что никто из знакомых ее не видит. Короче, клиент предложил установить прослушку у Куликовых дома и недельку-другую "поводить" Радмилу по городу.
Вообще-то Кузнецов в курсе, что неприкосновенность частной жизни гарантируется конституцией, и даже наслышан о 137-й статье УК РФ. С другой стороны, ни одно детективное агентство не просуществует больше пары месяцев, если будет принимать этот закон всерьез. "Спрошу у шефа", – решил оперативник. Но Вульф, увидев мобильник в его руке, горячо запротестовал и начал совать парню деньги. Парень соблазнился и не стал ставить начальство в известность об инициативе клиента.
Нарушив еще парочку законов, Кузнецов "позаимствовал" у Радмилы ключи, сделал дубликат, проник в квартиру, насажал закладных устройств (в просторечье "жучков") и пару недель изучал жизнь Радмилы и супругов Куликовых вплотную. Потом Энтони дал отмашку, но напоследок попросил одного "жучка", приемник к нему и дубликат ключей. За все заплатил более чем щедро, чем помог Кузнецову не слишком зацикливаться на размышлениях об этичности сделки.
Эта исповедь давала Никитину достаточно оснований для законного желания воспрепятствовать выезду мистера Вульфа из страны. Но Григорий Мстиславович на достигнутом не остановился. Той же ночью обзвонил более дюжины служб такси и попросил диспетчеров узнать у водителей, не подвозил ли кто-нибудь в пятницу вечером красивого смуглого иностранца, не говорящего по-русски, в район Митино. Ему и тут повезло: под утро перезвонил шофер, сказавший, что вез такого пассажира, правда, не в Митино, а оттуда на Красную Пресню. Подобрал в третьем микрорайоне на Пятницком шоссе около одиннадцати. Запомнил из-за внешности и из-за того, что вначале счел парня немым: тот молча сунул ему визитку ночного клуба, а на уточняющий вопрос развел руками. Однако, выходя из машины, парень поблагодарил водителя по-английски.
Задержание лица, подозреваемого в совершении преступления, – оперативная мера, и потому для него не требуется санкции прокурора. Именно это и объяснил Никитин через переводчика мистеру Вульфу, когда тот впал в буйство у регистрационной стойки в Шереметьево. Эта информация почему-то подействовала на Энтони сокрушительно. Должно быть, он насмотрелся страшных фильмов про беспредел российского правосудия. Всю дорогу от аэропорта до митинской районной прокуратуры он рыдал и раскачивался из стороны в сторону, а в кабинете следователя сознался в убийстве, не дойдя до стула, на который ему предложили присесть.
Джордж Вульф усыновил Энтони девятилетним. О своем настоящем отце мальчик ничего не знал, и это отравило ему детство. Соседские мальчишки с авторитетным видом уверяли, будто мать Энтони – официантка в придорожном ресторанчике – за малую мзду спит со всяким иммигрантским отребьем, потому что нормальные американцы не выносят, когда от девиц разит потом. Джордж (бывший Драго Вутечич) женился на Эмили ради американского гражданства, и в первый год их брака все были уверены, что это ненадолго. Но сербский красавец искренне привязался к своей пугливой ласковой жене и ее сынишке и, получив вожделенное гражданство, остался с ними. В девяностые он основал посредническую фирму и на волне бурно развивающегося восточноевропейского бизнеса разбогател. Они переехали из Калифорнии в Нью-Йорк, купили дом, отдали Энтони в дорогую частную школу.