Не обращая внимания на вопли мозга о том, что уже поздно и по режиму никакой запеканки быть не может, я несусь на кухню в поисках любимого блюда. Ну, или не только его. Какой режим? Я не ела со вчерашнего дня и кажется, готова опустошить весь холодильник. Давно я не была такой голодной! Открываю дверцы белого шкафа, что сейчас для меня казался раем, и взволновано прохожусь взглядом по стеклянным полкам.
Здесь и фрукты, всевозможные йогурты и закуски оставшиеся после ужина. Аромат всего сразу заполняет лёгкие. Но вот мой алчный взгляд падает не на овощную запеканку или фрукты как обычно, а на жирный кусок буженины, что покоился в блестящей форме, скрытый фольгой. Да, я не вижу его, но почему-то точно знаю, что там именно буженина. Сочная и нежная, тающая во рту и не оставляющая равнодушной ни один вкусовой сосочек.
Сглатываю внезапно образовавшееся обилие слюны и беру запеканку. Уже три года я не ем мясо и рыбу. Три года я вегетарианка. И все три года меня тошнило только от одного вида подобных блюд. Нет, это сказывается голод. Я не могу и не хочу ту штуку. И эти запечённые кусочки овощей в сливочном соусе, что сейчас отправляются ко мне в рот, вполне могут меня удовлетворить. Я люблю овощи. Как и фрукты. Всё, что угодно, но не мясо!
Набиваю полный рот ещё не остывшего творения прямо из формы и хватаю со стола яблоко. Яростно жую и кошусь на холодильник. Нет, и не уговаривай! Думай, Селли, думай! О животных, что ты так сильно любишь. О том, что бедные зверюшки не заслуживают того, чтобы их ели. И мне наконец помогают эти внутренние препирательства. Удовлетворённо выдохнув, я доедаю хрустящий фрукт и иду обратно в свою комнату. Что-то спать захотелось. Завтра предстоит учёба и работа. Надеюсь, всё быстро придёт в норму.
А о Нэйте, я и не вспоминала больше. Возможно, я переболела?
* * *
Под вопящий звук будильника я подрываюсь с кровати, хватаю эту пластиковую штуковину с прикроватной тумбы и открыв окно, выбрасываю на лужайку перед домом. От оглушающего звука чёртового будильника, я так испугалась, что сердце до сих пор грохочет в ушах, а воздуха дико не хватает. Взглядом метаюсь по комнате и ничего не могу понять. Вчера вечером всё было в порядке и громкость в ушах была обычной, комфортной. Но сейчас я снова слишком восприимчива к звукам.
Концентрируюсь и могу расслышать, как внизу папа говорит по телефону о новой сделке. Мама даёт наставления садовнику, а охранник, что сидит на посту у ворот, смотрит матч по футболу. Нет, ну точно чертовщина какая-то!
Раздражённая таким пробуждением, я резким движением открываю ящик в туалетном столике и взяв беруши, заталкиваю их к себе в уши. Пригодились всё-таки. Следую в ванную и умываюсь. Так-то лучше. С этими штуками в ушах, я так же могу слышать, но хоть нет этой звенящей какофонии звуков. И в школу придётся ехать с ними.
Проделываю стандартные движения, и вот я уже готовая спускаюсь в столовую. Родители как обычно пьют кофе и не обращают друг на друга внимания, уткнувшись в ноутбук или журнал. А мой друг Ланс, лежащий до этого на своей мягкой подушке, вдруг резко вскакивает при виде меня и начинает рычать.
— Тихо, тихо, дружок. Чего это ты? — папа в удивлении смотрит на Ланса, а потом на застывшую меня. Он на меня рычал? — Доброе утро, дочка. Как себя чувствуешь?
— Д-доброе… хорошо, — отвечаю папе. Мама тоже обращает на меня внимание, а я всё ещё ошарашенная реакцией Ланселота, медленно подхожу ближе и с улыбкой сажусь перед ним. — Ты что, не узнал меня?
— Р-р-р, — он так же тихо рычит и с подозрением поглядывает на мою протянутую руку, будто бы решая, дать или нет погладить себя. Из-за чего такая реакция на меня? Мой самый древний и лучший друг, ведёт себя так, будто мы чужие! Магнитные бури что ли на всех так действуют?
— Ланс…мой любимый великан, — тихо шепчу и касаюсь мягкой шерсти на макушке. Волна облегчения проходит по телу, когда Ланс начинает вилять хвостом и как раньше лизать мне нос. Я смеюсь и обнимаю его, пока родители с умилением наблюдают за нами.
— Селли, сядь позавтракай наконец, а то опоздаешь в школу, — вдруг очнулась мама.
Последний раз чмокнув в нос своего друга, я его отпускаю и сажусь за стол. Я снова такая голодная, что готова съесть всё, что есть на этом огромном столе. В чём не отказываю себе. Сметаю со своей тарелки вафли, а потом принимаюсь за фрукты и маленькие тарталетки с малиной. В ходе своего пиршества, только сейчас замечаю ошарашенный взгляд мамы и смеющегося папу. Но смеялся он недолго. В один миг он стал серьёзным и безапелляционным тоном припечатал:
— Дочка, сегодня, как и все последующие дни ты будешь ездить с Дином. На его машине.
Мои глаза расширились от упоминания этого имени. Этот монстр работает на папу. Два метра мышц, а на лице всегда такое выражение, при взгляде на которое невольно хочется вжать голову в плечи. Я сразу же окрестила его "Годзиллой". И теперь этот зверь будет возить меня в школу?!
— Но, папа, это ни к чему! — спешу переубедить, но по его взгляду вижу — сейчас Киллиан Брукс не изменит своего решения.
— Селли, мы всё ещё не знаем, что с тобой произошло. Дин будет сопровождать тебя до школы и обратно. Так мы с мамой сможем быть спокойны и это не обсуждается.
Досадливо морщусь и тяжело вздыхаю. Да, так им будет спокойней. Рядом с этой горой, кажется мне не грозит даже внезапное вторжение инопланетян. Да с ним рядом я и сама-то трясусь от страха! Но как же моя малышка?! Неужели за руль теперь я сяду не скоро?
— Хорошо, я поняла, — покорно соглашаюсь и встаю из-за стола. Настроение явно пострадало от такой новости. Очевидно, что помимо сопровождения в школу и обратно, этот Дин теперь будет со мной везде.
— Дочка, прими это как временную меру, ради своей же безопасности. И не обижайся на нас, — догоняет ровный голос мамы меня на выходе.
— Конечно, не, мам. Не переживай, — улыбаюсь и подцепив рюкзак выхожу из дома, где меня уже как надзиратель ждал Годзилла.
— Доброе утро, мисс Брукс.
— Доброе, — тихо бурчу на его, кажется, вполне дружелюбное приветствие и устраиваюсь на заднем сидении чёрного внедорожника. Мужчина садится на водительское место, от чего ощутимо просаживается машина и выезжаем за ворота.
— По пути нам нужно будет заехать за Кейт Мартинез, — стараюсь говорить ровно и не показывать, как меня пугает эта гора мышц. На что водитель молча кивает, даже не спрашивая адреса. Ну да, наверно уже осведомлён о всех моих привычных действиях.
Включает радио, откуда доносится очень девчачья песня. Я тихо хихикнула и взглянула в зеркало заднего вида. Мистер тоже на меня взглянул и усмехнулся в ответ. А может всё не так плохо, как кажется? Даже настроение начало подниматься!
Забираем удивлённую новым транспортом Кейт, которая тоже садится на заднее сидение рядом и снова замечаю, что запахи чувствуются насыщенней и чётче. А мне нравятся эти появившиеся суперспособности! Настроение снова на отметке "высоко", а я не могу не подколоть подругу.
— Ай-ай-ай, Кейт, кто-то сказал, что с пирожными покончено! — смеюсь, а подруга в шоке на меня оборачивается.
— Я всего один кусочек! — кричит шёпотом и быстро достает из сумки зеркальце, сразу осматривая себя на наличие улик в уголках губ. Я вновь смеюсь и не собираюсь говорить подруге, что со вчерашнего дня я женщина-паук, только без паутины. Хотя, надо попробовать. Ох, Селли, впору вызывать белую машину, что увезёт тебя далеко и надолго!
Тут же Кейт наклоняется к моему уху.
— Почему ты не на своей машине?
Я кошусь на водителя и так же тихо отвечаю:
— На какое-то время я с ним. Не переживай, не думаю, что это надолго.
Кейт лишь кивает на это, но теперь вспоминает про мой план с той вечеринкой и интересуется, почему мой телефон отключен. Я не стала рассказывать ей о тех страшных и загадочных событиях, о которых даже сама не помню, а поведала другую историю. О том, как на полпути передумала и вернулась домой, ну, а телефон случайно разбила. Почему-то мне совсем не хотелось ни с кем делиться событиями прошедших дней.
Только когда подъезжаем к школе, я вспоминаю про одного человека. Сердце предательски начинает ускорять ритм, но тут же успокаивается, когда я не наблюдаю их байков и машин на парковке. Лишь возле моего места, замечаю старый пикап, возле которого стоит Джастин. Вылажу из машины и до меня доносится низкий голос водителя.