Но в таком случае Шкипер как-то слишком странно себя выдал с этими дровами. Да и на откровенные разговоры он не набивался. Какие могут быть откровенные разговоры через широкий общий коридор? Вот если бы мы сидели в одной камере…
В любом случае, стоит вести себя аккуратно.
Может благодаря дополнительным дровам, либо из-за удачной конструкции печей, воздух в камере прогрелся основательно, и меня быстро сморило в сон.
Глава 2
Своя чужая победа
Спал я на удивление крепко. Даже неплохо выспался, несмотря на так и не снятые с меня рунные кандалы. Сказалась общая усталость после финального поединка. А вот позавтракать мне не дали, забрали на долгожданный допрос именно в тот момент, когда тюремщик начал разносить завтрак.
Кровопийцы! Душители свободы!
Еда в тюрьме охранителей и так вкусом не блещет, а уж холодная… Вот они — пытки!
Меня подвели к знакомой двери, постучали, а затем практически втолкнули внутрь.
— Вот мы и встретились, сквайр Вельк, — поприветствовал меня старший следователь Шохал, и проникновенно добавил: — Вновь… Присаживайтесь. Поговорим.
— Не вижу на вашем лице радости, — отозвался я, сев на стул. Старший следователь выглядел неважно: темные круги под покрасневшими глазами, общая вялость и бледность. — Бессонная ночь? — догадался я и с какой-то мстительностью, сам удивился, добавил: — А я отлично выспался. В вашем заведении прекрасный сервис.
— Не ерничайте, сквайр, — скривился Шохал, приложившись к кружке с чем-то бодрящим, но явно переставшим помогать. — Вы не в том положении.
Пожимаю плечами.
— Положение не поза. Может вы все же объясните, на каком основании меня арестовали? Возможно, вы не заметили, но идет турнир. Сегодня должен был состояться финал.
— Он состоится и без вас. Причем сегодня. — Достав из кармана серебряные часы, Шохал посмотрел на стрелки. — Через четыре часа.
Вот значит как. Ожидаемо, но все равно неприятно.
Не произошло с машинами Веснота ничего такого страшного, чтобы финал переносить. Да и специально на этот случай запасные мехи есть. Это если ночное происшествие вообще имело место. Все это может оказаться не более чем спектаклем, разыгранным людьми третьего принца? Если родовитый не может выиграть по правилам — родовитый меняет правила, да?
Интересно, кого выставят мне на замену? И кто возьмется за управление командой? Я слишком увлекся общей подготовкой и не озаботился этим вопросом. Наивный глупец, все еще верящий в правила, честность и честь. Когда ставки столь высоки — это просто слова, и не более того.
— Возвращаемся к вопросу, почему меня арестовали? Кто-то решил выслужиться перед Его Высочеством Ронгом Олном.
Щека Шохала нервно дернулась. Похоже, я угадал. А старшему следователю стоит лучше держать себя в руках. Какой-то он излишне нервный.
— Для вашего ареста были все основания, сквайр.
— Хотелось бы их услышать.
А то что-то весьма походит на заговор, где главное доказательство — желание третьего принца. Этого не так много, но и немало. Не простил он мне отказ и решил воспользоваться случаем, чтобы вчерашний простолюдин знал свое место.
— Вчера ночью была совершена попытка диверсии в отношении паро-магических големов, находящихся в собственности академии Веснота, — скучающим тоном, полным канцеляризмов начал рассказывать старший следователь. — При оной попытке диверсии, шесть охранников Академии Доблести Веснота было усыплено. Предположительно при помощи добавления неизвестного алхимического зелья в употребляемые ими в нарушение инструкций алкогольные напитки. Один охранник умерщвлен магией, тип заклинания — огненная стрела.
— Очень прискорбно все это слышать. Но причем тут я?
— Будьте любезны, сквайр, вытяните вперед руки, — зачем-то попросил Шохал.
Выразительно звякнув цепями, выполняю просьбу. Незачем характер показывать, если пока еще вежливо просят, хотя могут невежливо приказать. Не обратив никакого внимания на кандалы, старший следователь внимательно изучил рукава моего кителя. Сначала правый, а затем и левый.
— Так-так, а одна пуговичка-то медная, — он стукнул пальцем по нужной пуговице на левом обшлаге рукава моего мундира, а затем полез в стол. — Узнаете? — В его руках оказалась еще одна пуговица, позолоченная, как и все прочие на моем мундире, подаренном почтенным Загимом.