Нынешние толковники и слова: яко во всех церквах святых (стих 33) соединяют с: жены ваша в церквах да молчат. Так что и в начале, и в конце, наложение молчания на женщин в церкви ограждается общностию такого закона во всей Церкви. Верно, ожидалось какое-либо в сем отношении непослушание, от которого могла предотвратить уверенность, что действуя так, они особятся от всех и следовательно действуют на срам себе: ибо особности в христианстве срамят, а не возвышают.
вв) Общее убеждение к исполнению сказанного (14, 37–38)
Стих 37. Аще кто мнится пророк быти или духовен, да разумеет, яже пишу вам, зане Господни суть заповеди.
Этим подтверждает святой Павел свои распоряжения относительно действования в Церкви дарами пророчества и языков. Итак, говорит, вы, говорящие языками и пророчествующие, вникните как следует в то, что пишу, и исполняйте то в точности, ибо это Господни заповеди. «Бог повелевает это чрез меня» (святой Златоуст). Я не как совет предлагаю это вам, а даю от лица Господа, как заповедь к исполнению. «Не сам от себя подвигся я сказать это» (Экумений). Кто это духовен здесь у Апостола? — Вообще под духовным можно разуметь того, «в ком обитает Дух Божий» (Феодорит), или «кто имеет какое-либо дарование духовное» (Экумений, Феофилакт). Но здесь, по течению речи, будто ближе разуметь имеющего дар языков. Ибо о нем с пророчеством говорил все Апостол, и к ним обращает это заключительное внушение.
Стих 38. Аще ли кто не разумеет, да не разумевает.
Мысль темновата! Если, говорит, кто из тех, к кому он обращает речь, не разумеет, что это Господни заповеди, пусть не разумеет, — будто так: как хочет, его воля, не приневоливаю; но пусть берет на себя и ответственность, лежащую на тех, кои воле Божией противятся. «Я сказал, что нужно; желающий — слушайся, а не желающий — делай, как хочет» (Экумений, Феофилакт). И святой Златоуст почти то же говорит: «Для чего он присовокупил это? — Дабы показать, что он не принуждает и не хочет состязаться. И в другом месте он похоже на это сказал: аще ли кто мнится спорлив быти, мы таковаго обычая не имамы (1 Кор. 11, 16). Впрочем, не везде он поступает так, но только там, где проступки были не очень велики». Феофилакт выставляет еще такую мысль. Напереди сказал: духовный да разумеет; здесь говорит: если кто не разумеет, — то же, что если кто не духовен, — да не разумевает — то же, что и оставайся недуховным. Такой оборот речи всех заставит послушаться данного распоряжения, чтоб не обличить себя недуховными.
в) Заключение всего сказанного о даре пророчества и языков (14, 39–40)
Стихи 39 и 40. Темже, братие моя, ревнуйте еже пророчествовати, и еже глаголати языки не возбраняйте. Вся же благообразно и по чину да бывают.
Начав рассуждать о сих дарах, Апостол сначала доказал, что дар пророчества лучше и полезнее для Церкви дара языков; теперь заключает: итак, о даре пророчества ревнуйте, но и когда кому дан дар языков, не возбраняйте употреблять его, с теми ограничениями, какие я сделал. Потом Апостол писал правила, как действовать в Церкви этими дарами; и в заключение к этому преимущественно прилагает слова: только все благообразно и по чину; а как благообразно и по чину будет, это он изобразил в изложенных правилах. Святой Златоуст говорит: «Апостол возвращается к прежнему предмету, который подал ему повод говорить об этом. И видишь ли, как он до конца соблюдает различие (между этими дарованиями), и как внушает, что первое весьма необходимо, а последнее не так необходимо? — О первом говорит: ревнуйте, а о последнем: не возбраняйте. Потом, как бы в совокупности предлагая и все данные правила, присовокупляет: вся же благообразно и по чину да бывают». «Чин же этот Апостол дал видеть в сказанном прежде (то есть в правилах)» (Феодорит).
СЕДЬМОЕ ОТДЕЛЕНИЕ. О ВОСКРЕСЕНИИ МЕРТВЫХ (Глава 15)
«Окончив речь о духовных дарованиях, Апостол переходит к предмету самому важному, к учению о воскресении, ибо коринфяне и в этом отношении были весьма немощны. Как в теле, когда болезнь коснется самых основных частей его, зло делается неисцельным, если не приложить великого попечения, так и здесь предстояла подобная опасность, потому что зло простерлось до самых оснований благочестия. Посему Павел и прилагает великое попечение. Коринфяне разногласили касательно учения о самом воскресении. Так как в нем заключается вся наша надежда, то диавол сильно восставал против него, и иногда совершенно отвергал воскресение, а иногда говорил, что оно уже было. В послании к Тимофею, Павел назвал это нечестивое учение гангреною (раком), и указал распространителей его, Именея и Филита, которые говорили, что воскресение уже было (2 Тим. 2, 17–18). Иногда они говорили это, а иногда то, будто, если говорится где о воскресении, то тут разумеется не воскресение тела, а очищение души (что и есть ее воскресение). Такое учение внушал им бес, желая не только отвергнуть воскресение, но и представить баснею все совершенное для нас. Ибо, если бы поверили, что нет воскресения тел, то он мало-помалу убедил бы, что и Христос не воскрес, и отсюда далее вывел бы, что Христос не приходил и не совершал того, что совершил. Такова злоба диавола! Посему Павел и называет действия его кознями (Еф. 6, 11); ибо диавол не обнаруживает прямо того, что хочет наделать, дабы не быть обличенным, но принимая на себя некоторую личину, производит нечто другое, подобно как коварный враг, приступив к городу и стенам, тайно подкапывается снизу, дабы таким образом не быть замеченным и успеть в своем предприятии. Но святой Павел всегда открывал такие сети его и преследовал злые козни его: не не разумеваем бо, говорил он, умышлений его (2 Кор. 2, 11). Так и здесь он открывает все лукавство диавола, показывает все его хитрости. — Говорит же об этом предмете после других, потому что он есть самый важный и составляющий для нас все» (святой Златоуст).
Откуда зашли к коринфянам такие противные истине мнения о воскресении? — Когда святой Павел говорил о сем предмете в Афинах, то некоторые, выслушав его, насмехались над ним (Деян. 17, 32). Так невероятным оно казалось тогдашней учености. Подобные ученые могли быть и в Коринфе, и даже в числе уверовавших. Они и были — говорившие, что воскресения мертвых нет. Это было не общее заблуждение, а некоторых. Но и их нельзя было оставить без вразумления, ибо от них зло могло перейти на других, а пожалуй и всех заразить. — Видно, что из числа их одни совсем не верили воскресению или сомневались в нем (стих 12), а другие только недоумевали, как восстанут мертвые, и каким телом приидут (стих 35). Исправляя тех и других, Апостол: 1) сначала доказывает истину воскресения мертвых (стихи 1 — 34); 2) потом объясняет, как оно будет (стихи 35–53), и 3) наконец поет песнь победную над смертию, с кратким увещанием (стихи 54–58).
1) Доказательства истины Воскресения мертвых (15, 1–34)
Приступая к убеждению в сей истине Апостол: а) кладет прочное основание всему последующему рассуждению — в несомненности воскресения Христова (стихи 1–11). Потом б) на этом основании строит доказательства и общего всех Воскресения (стихи 12–32). — А в заключение прилагает в) краткое увещание (стихи 33–34).
а) Истина Воскресения Христова несомненна (15, 1–11)
В истине воскресения Христова в числе уверовавших коринфян никто не сомневался. Святой Павел и не усиливается доказывать ее, а только напоминает о ней, воспроизводя, как он их самих оглашал верою. Оглашение первое всегда и начиналось так: умер Христос и воскрес, и вознесся на небо, откуда и придет судить живых и мертвых. Так было и в Коринфе, и так они уверовали. Об этом напоминает им Апостол, чтобы, как замечает святой Златоуст, когда после станет он выводить отсюда истину воскресения мертвых, им нельзя уже было не верить, ибо это значило бы не верить самим себе и себя самих предавать осуждению.