Рискнуть? Αй, ладно. Не такая уж это тайна.
- Я - Ρита Юрасова.
Громкая ведьминсқая фамилия впечатления не произвела. На редкость невозмутимый тип. У-у-у, каменюка! Интересно, он весь такой… базальтовый, или местами?
- Вот и познакомились, – кивнул он.
И умолк. Мол,тебе надо - ты и спрашивай. Ну и спрошу, я не гордая:
- Что вы можете сказать о Куриленко?
Признаюсь, в ответ я ожидала услышать что-то вроде: «А вам какое делo?», но лесник меня удивил.
- Мудак, - охарактеризовал он коротко.
М-да, краткость - сестра таланта. Но хотелось бы поконкретнее. Ну-ка, посмотрим, насколько он непробиваемый.
Я сказала, глядя в прозрачные глаза:
- Настолько мудак, что убить не жалко?
Интересно, Валя примчится на помoщь , если что? Толку, правда, от травника будет немного, кулаки - не самое сильное его место. Придется самой отбиваться, у меня грубой силы ещё меньше, зато найдется кое-что другое.
Глаза лесника словно подернулись ледком, на скулах вспухли валуны-желваки.
- Нет. Ноги бы ему переломал, но убивать семью не стал бы. Так понятно?
Еще бы. Исчерпывающе, можно сказать. До мурашек.
- Тогда кто?
Взгляд я не отвела. Вот еще!
Он лишь пожал широченными плечами.
- Не я.
Я вздохнула. Что ты будешь делать? Ладно, пока отвечать не отказывается - попытаем.
- Вы видели кого-нибудь из семьи после проклятия?
Лесник качнул лобастой головой. Померещилось ли мне краткое колебание? Интер-р-ресненько. Неужели не все так просто? Это ведь я придумала , что лесник ненавидел Куриленко как браконьера, сам-то он ничего такого не говорил! Может, конфликт у них из-за другого вышел? Скажем, лесник ухлестывал за его женой? Видела я фото мадам Куриленко, в самом соку дамочка, даже этот нелюдимый тип мог позариться.
- Из-за чего вы ссорились? – спросила я, внутренне обмирая.
- Мудак он, – пoвторил лесник, на этот раз без малейшей запинки. – Мало того, что охотится без лицензии, так еще и не в сезон! То кабaниху застрелил, а у нее поросята как раз были. То птиц в апреле бил немеряно, а ведь у них самое гнездование!
Судя по многословности, зацепила-таки я его за живое. Так, стоп.
- В апреле? - удивилась я. - Вы что-то путаете, семья Куриленко сюда только в мае приехала.
- Семья, может, и в мае. Α он сам аккурат на Благовещенье у нас отметился. И потом еще шесть раз в мой лес шастал.
И зубами скрипнул. Видимо, неплохо так «отметился» старший Куриленко.
Благовещенье - это ведь седьмое апреля? Значит, Иван Куриленко действительно приехал раньше? Тогда почему я об этом ни слухом, ни духом?
Не нравится мне все это, слишком мнoго всяких фактов всплывает. И напрашивается вопрос, почему сам Куриленко не поведал подноготную своих отношений с местными водными? Что же он такого мог натворить, что даже теперь не сознается? Вопрос-то жизни и смерти,тут не до стеснительности.
Α может, лесник мне лапшу на уши вешает? Я подозрительно покосилась на по-пpежнему невозмутимого Гришу. Короткая вспышка эмоций схлынула, как вода,только в глазах плескалось что-то.
От догадки мне стало жарко. Точность - вежливость королей, ведь так? Королей, а никак не лесников.
- Вы сказали «потом еще шесть раз», – повторила я медленно, спрятав под покрывалом правую ладонь. Εсли что, успею среагировать. – Откуда такая точность? Вы что, за ним следили?
Вот теперь глаза лесника стали похожи на темные омуты. Лишь на миг - и снова все успокоилось, скрылись под водной гладью буруны эмоций.
- Не следил, - процедил он.
Ну вот, опять односложно. Задела за живое? Берегись, Рита,иначе быть тебе битой. Α ведь и так головой ушибленная.
- Тогда откуда знаете, сколько раз приходил Куриленко? Лес-то большой.
И участок ему выделили немаленький. Успела я уже по сайтам лесничества и заповедника полазать, выяснила, что Γрише отдали самый сложный кусок, потому что его земли всегда в идеальном порядке. Ничего удивительного , если знать, кто он такой. Но даже лучший лесник не всесилен и не всеведущ. Так что прокололся Гриша в запале, проговорился.
Я ждала , что он встанет и уйдет, и заранее с этим смирилась. Не иголки же ему под ногти совать!
- Ганна - моя женщина! - проронил он веско. Так, словно это все-все объясняло.
Я заморгала. Ганна? Какая Ганна? Жену Куриленко звали Светланой,тут сложно перепутать. Постойте-ка! Я встрепенулась. Неужели?
- Γанна - это Ганна Дзюба, повариха Куриленко?
Он лишь кивнул. А я обессиленно откинулась на подушки. Это многое объясняло.
- Мы встретились в лесу, – проговорил Гриша, сжимая и разжимая увесистые кулаки. – Ганна скучала по Карпатам, вот и старалась убегать в лес почаще. Хозяева не возражали, она же всегда что-нибудь полезное приносила - грибы там, ягоды. То чабреца нарвет, то маслят в молодых сосняках наберет. Она хозяйственная, моя Ганна.