Надевать бумажные бахилы на месте преступления полагалось для того, чтобы ненароком не затоптать что-нибудь важное.
Дитц скрылся за ширмой, Террио влез в бахилы и поспешил за ним, заранее собираясь с духом при мысли о том, что́ сейчас увидит. Даже после восемнадцати лет работы и сотен дел об убийствах при виде крови его начинало мутить.
Они вошли в просторную столовую, где следователь из коронерского отдела фотографировал труп белого мужчины.
— Труп уже можно осмотреть? — спросил Дитц.
— Конечно. Я свое дело сделал.
— Можно мне влажную салфетку?
Следователь протянул салфетку Дитцу и отступил в сторону.
С трупа мужчины срезали рубашку, чтобы эксперты провели первоначальные обследования. Дитц натянул резиновые перчатки. Под трупом расползлась лужа крови почти шесть футов в поперечнике.
Дитц взял убитого за руку, стер влажной салфеткой кровь с его плеча и подозвал Террио посмотреть:
— Что скажешь? Знакомая картинка?
Кожу убитого уже испещрили лиловые и черные трупные пятна, но татуировка была видна отчетливо. Террио испытал приглушенный ужас узнавания.
— Это я уже видел.
— Вот-вот. Так я и думал.
— А на другой руке тоже есть?
— По одной с каждой стороны. Одинаковых.
Дитц отошел от мертвеца, стаскивая перчатки.
— Я знаю только одного человека с такими же татуировками. Он раньше был копом. В лос-анджелесской полиции.
На плече Фрэнка Мейера была вытатуирована короткая и толстая ярко-алая стрела. Она указывала вперед.
У Террио бешено завертелись мысли.
— Это хорошо, Лу. Теперь у нас есть направление. Осталось только понять, что с ним делать.
Из-за его спины раздался резкий женский голос:
— С кем?
Террио обернулся и увидел ее. Плотно прилегающие очки скрывали глаза. Губы были сжаты так, словно она прятала стальные зубы.
Женщина шагнула вперед, как будто ей было наплевать, вступит она в лужу крови или нет.
— Я задала вам вопрос, детектив. Кого вы имели в виду?
Террио снова взглянул на стрелу и ответил:
— Джо Пайка.
Эту татуированную женщину Джо Пайк увидел впервые, когда она с трудом бежала вверх по восточному гребню Раньон-каньона. Сам Пайк в это время бежал вниз, от обоих валил пар в прохладном предрассветном воздухе. В неверном утреннем свете казалось, что на женщине трико, но, приблизившись, Пайк понял, что ее ноги до щиколоток покрыты замысловатыми татуировками. Такие же татуировки украшали ее руки. У самого Пайка татуировок было всего две. По красной стреле на каждой дельтовидной мышце — обе указывали вперед.
С тех пор Пайк видел ее два-три раза в неделю. За все это время они дай бог перебросились парой слов.
В тот день, когда Пайк узнал, что стало с Фрэнком и Синди Мейер, он покинул парк вместе с татуированной женщиной. Они не договаривались побегать вместе, просто она оказалась на дне каньона, когда он закончил спуск, а затем подстроилась к нему. Пайк задумался, не нарочно ли она дождалась его, и продолжал размышлять об этом, пока не увидел первого гостя.
Тот стоял под джакарандой на противоположной стороне улицы, был в темных очках, джинсах и трикотажной обтягивающей рубашке. Не таясь, он уставился на пробегавшего мимо Пайка, а затем двинулся за ним небрежной трусцой.
Второй ждал, прислонившись к машине и скрестив руки на груди. Он проводил взглядом Пайка и женщину, а затем тоже двинулся следом. Пайк понял, что это полицейские в штатском, и решил, что занять выгодную позицию не помешает. Попрощавшись со спутницей, он прибавил шагу.
— До встречи, — отозвалась женщина.
Когда Пайк был уже на середине улицы, из переулка в двух кварталах за ним вырулил синий седан, а впереди, на расстоянии одного квартала, от бордюра отъехал такой же седан, только бежевый. Пайка взяли в клещи. На переднем сиденье бежевой машины сидело двое мужчин, сзади — женщина. Короткие каштановые волосы. Большие, плотно прилегающие темные очки. Мужчина на пассажирском сиденье поигрывал жетоном.
Пайк остановился. Седаны и полицейские в штатском последовали его примеру, сохранив дистанцию.
Татуированная женщина забеспокоилась.
— Слушайте, что все это значит? Хотите, я позову на помощь? — крикнула она.
— Они из полиции. Просто хотят потолковать со мной.
Если бы речь шла об аресте, вряд ли его стали бы подстерегать на улице в жилом районе. А если бы его собирались убить, то первую попытку предприняли бы уже давно.
Незнакомец с жетоном выбрался из машины. Его волосы уже начинали редеть, усы были тонкими и негустыми. Вышел и его водитель — мужчина помоложе. Женщина осталась в машине.