— Обещай не делать ничего, что может навредить ему. Ты должна пообещать! — Он вспомнил ее пальцы у себя на горле, ярость, когда ей показалось, что ее хотят отравить яблоками. — Обещай!
— Но я уже обещала. Я обещала другим людям, многие из которых пожертвовали жизнью. И я отвечаю за жизни многих других.
— Обещай!
— Прости меня, Ричард. Больше я ничего не могу обещать. Не имею права.
Он отпустил ее руку, молча отвернулся к стене и закрыл глаза. Ричард вспомнил о Книге и о том, что в ней говорилось. Когда он все осознал, пришло понимание происходящего. Он выдвигает слишком эгоистические требования. Он хочет спасти Зедда. Допустим, ему удастся вытянуть у Кэлен обещание. А что потом? Потом они погибнут, и Зедд погибнет вместе с ними.
И многие, многие другие будут обречены на смерть или рабство. И все это только ради того, чтобы на несколько месяцев продлить другу жизнь? А может ли Ричард допустить, чтобы Кэлен тоже погибла? Его охватило чувство стыда за собственную глупость. Он не имел права требовать обещания, которое Кэлен не в силах исполнить. Хорошо еще, что она не стала лгать. Но ситуация продолжала оставаться крайне сложной, ведь он прекрасно понимал, что Зедд навряд ли захочет впутываться в их дела. Да и навряд ли его участие очень поможет им справиться с этой заграничной напастью. Но попытаться стоит.
— Кэлен, если можешь, прости меня. Болезнь притупила мои умственные способности. Должен сказать, что я никогда не встречал такого отважного человека, как ты. Ведь ты пытаешься спасти всех. Зедд согласится помочь нам, вот увидишь! Только повремени чуть-чуть, пока я не встану на ноги. Позволь мне самому попробовать его убедить.
Кэлен ободряюще потрепала его по плечу.
— Что ж, это я могу пообещать. Он — твой друг, так что твоя тревога вполне оправданна. Иного я и не ожидала и не вижу в этом ничего дурного. Но мы слишком разболтались, теперь постарайся отдохнуть.
Юноша честно попытался заснуть, но стоило ему закрыть глаза, как голова опять закружилась. Он сопротивлялся, боролся, но разговор отнял слишком много сил, и мгла заволакивала сознание. Временами оно частично возвращалось, и тогда Ричард блуждал в тревожной полудреме, то всплывая на поверхность, то опять проваливаясь в пустоту без снов и видений.
Кошка вздрогнула и навострила уши: ее чуткий сон нарушили еле слышные шорохи, недоступные человеческому слуху. Она выгнула спинку, соскочила с насиженного места и, подбежав к дверям, застыла в ожидании. Кэлен вопросительно взглянула на животное и поняла, что беспокоиться не о чем: раз шерсть на загривке у кошки не встала дыбом, значит, все в порядке. Со двора донесся надтреснутым старческий голос:
— Кисонька, кисуля, иди сюда! Куда ж ты запропастилась? Ну смотри, не хочешь — как хочешь, оставайся на улице.
Дверь со скрипом распахнулась.
— А, вот ты где!
Кошка прошмыгнула мимо хозяина и удалилась в темноту.
— Ну и ладно, поступай как знаешь! — напутствовал ее Зедд.
Разобравшись с кошкой, старик наконец удостоил внимания Кэлен.
— Как Ричард? — спросил он.
Девушка не спешила с ответом. Молча сидя в кресле у изголовья больного, она терпеливо дожидалась, пока старик зайдет в комнату.
— Он пару раз приходил в сознание. Сейчас опять уснул. А что у вас? Удалось отыскать корень?
— Разумеется, удалось. Иначе меня бы здесь не было. Он что-нибудь говорил?
— Почти ничего. Только то, что очень за вас беспокоится.
Кэлен подняла глаза и одарила старика приветливой улыбкой. Зедд отвернулся от гостьи и прошаркал в гостиную.
— Не без основания, — проворчал он на ходу.
Старик подсел к столу и приступил к изготовлению лекарства: он тщательно промыл найденные коренья, очистил их от кожуры, нарезал на ломтики, опустил в горшок и залил чистой ключевой водой. Он приладил горшок над очагом, подбросил в огонь пару сухих поленьев, сгреб со стола очистки и кинул туда же. Затем Зедд направился к буфету. Он снял с полки несколько горшочков со снадобьями, решительно отсыпал из каждого в черную каменную ступку по горстке разноцветной пудры, достал белый пестик и стал усердно перетирать пестревшую всеми цветами радуги смесь. В результате его стараний пудра в ступке приобрела неопределенный бурый оттенок. Зедд послюнявил костлявый палец, опустил его в порошок, облизал и принялся задумчиво причмокивать губами. Судя по всему, старик остался доволен плодами своего труда: его морщинистое лицо расплылось в довольной улыбке.
Зедд высыпал содержимое ступки в висевший над огнем горшок и стал медленно помешивать булькающее варево длинной деревянной ложкой. Так прошло около двух часов. Все это время Зедд молча стоял у очага, не отводя напряженного взгляда от готовившегося зелья. Наконец он счел, что дело сделано, аккуратно снял горшок с огня и поставил его на стол немного остудить.
Затем выбрал подходящую чашу, достал кусок сурового полотна и подозвал Кэлен. Зедд велел девушке натянуть полотно над поверхностью чаши и держать так до тех пор, пока он не закончит процеживать приготовленную микстуру.
— А теперь хорошенько отожми ткань и брось ее в огонь.
Кэлен озадаченно посмотрела на старика. Зедд недоумевающе приподнял бровь и с удивлением воззрился на Кэлен, демонстрируя всем своим видом, что не понимает, как можно не знать столь очевидных истин.
— Та часть, что осталась на ткани, ядовита, — пояснил он. — Ричард может очнуться в любой момент, и тогда мы сразу должны дать ему выпить снадобье. Пока ты отжимаешь полотно, я пойду взгляну, как он.
Зедд прошел в спальню, склонился над юношей и убедился, что тот все еще без сознания. Старик обернулся: Кэлен стояла к нему спиной и старательно выкручивала ткань. Тогда он нагнулся и дотронулся средним пальцем до воспаленного лба больного. В то же мгновение Ричард открыл глаза.
— Нам повезло, милая, — крикнул Зедд, обращаясь к Кэлен. — Он только что пришел в себя. Скорее неси чашу!
Ричард на секунду зажмурился, пытаясь собраться с мыслями и понять, где он находится.
— Зедд? Ты уже вернулся? С тобой все в порядке?
— Да, да, не волнуйся, все хорошо.
Кэлен осторожно, стараясь не разлить ни капли целебного снадобья, внесла наполненную до краев чашу. Зедд помог другу сесть, поднес чашу к его губам и заставил выпить до дна, после чего немедленно уложил юношу в постель.
— Лекарство успокоит тебя и снимет жар. Ты заснешь и проснешься здоровым. Все будет хорошо, мой мальчик, я обещаю. А сейчас не тревожься, расслабься и спи.
— Спасибо, Зедд... — Ричард сладко зевнул, глаза его закрылись, и он погрузился в блаженное забытье.
Зедд вышел из спальни и вернулся с оловянной тарелкой в руках. Он выждал, пока Кэлен не устроилась поудобнее в кресле, стоявшем в изголовье постели.
— Шип не сможет противостоять силе целебного корня, ему придется убраться из тела. Нам остается только сидеть рядом и терпеливо ждать...
Он подложил тарелку под распухшую руку Ричарда, примостился на краю кровати и погрузился в молчаливое ожидание. Оба с волнением прислушивались к тяжелому глубокому дыханию больного. На ветхое жилище Зедда опустилась тишина, нарушаемая лишь негромким потрескиванием горящих поленьев. Первым нарушил молчание Зедд.
— Опасно Исповеднице путешествовать одной. Куда делся твой Волшебник, милая?
Кэлен подняла усталые глаза на собеседника.
— Он продал свои услуги королеве.
Зедд недовольно нахмурился.
— Он осмелился нарушить данные тебе обязательства? Отказался служить Исповеднице? Назови его имя!
— Джиллер.
— Так... Джиллер. — Зедд помрачнел. — Хорошо. Но почему же его не заменил другой?
Кэлен окинула старика суровым холодным взглядом.
— Его некому заменить — все остальные волшебники мертвы. Они покончили жизнь самоубийством. Но прежде чем наложить на себя руки, они собрались вместе и произнесли заклинание. Их чары должны были помочь мне пересечь границу и не погибнуть.
Зедд опустил голову. На его лице отразились глубокая печаль и тревога. Он в задумчивости потер подбородок.
— А ты что, знал волшебников?