— Зедд, ведь сейчас это был не фокус? Правда? Это — настоящая магия?
— На сей раз — да. Это была магия, — снисходительно улыбнулся Волшебник. — Но если Даркен Рал смотрел в нашу сторону, он мог заметить вспышку. Не крутись, я посмотрю, чем тебе можно помочь.
Кэлен опустилась подле Ричарда на колени и накрыла ладонью его руку, все еще сжимавшую эфес магического оружия. При ее прикосновении из меча хлынула такая мощная волна гнева, что у Ричарда невольно перехватило дыхание. Он понял, что магия пытается защитить его от неведомой угрозы.
Кэлен ничего не почувствовала. Она склонилась над другом и ободряюще улыбнулась ему.
Зедд положил ладонь на покалеченные ребра Искателя, приподнял его за подбородок и заговорил. Голос его звучал мягко, ровно и убаюкивающе.
Слушая Зедда, Ричард постепенно расслаблялся и уже не думал о странной реакции меча на прикосновение Кэлен. Старик сказал, что у Ричарда повреждены три ребра, и сейчас он заговорит боль и наложит чары, чтобы укрепить и защитить сломанные ребра, пока они не заживут. Не меняя интонации, Зедд тихонько рассказывал, как боль отступит, но не исчезнет до тех пор, пока не срастутся ребра. Он говорил долго и монотонно, но Ричард уже отключился и не вникал в смысл сказанного. Он впал в странное, блаженное состояние, близкое к глубокому сну. Зедд умолк, и юноша, очнувшись, с удивлением посмотрел по сторонам.
Осознав, кто он и где находится, Ричард попробовал сесть. Боль отошла. Он поблагодарил старого друга и легко встал на ноги. Ричард вложил меч в ножны, взял на руки верную кошку, тихонько прошептал ей на ушко слова благодарности и бережно протянул Кэлен, чтобы та подержала ее, пока он отыщет заплечный мешок. Ричард сбросил его на землю во время схватки с гаром. Спину саднило, но юноша решил, что о ранах можно позаботиться и попозже, а сейчас главное — поскорее уйти от опасности. Ричард отвернулся и, стянув с шеи заветный клык, быстро сунул его в карман.
Юноша поинтересовался у спутников, не ранены ли они. Зедд одарил ученика взглядом, выражавшим чувство оскорбленного достоинства, и заявил, что не так уж он и стар и немощен, как думают некоторые. Кэлен вежливо ответила, что прекрасно себя чувствует, и поблагодарила друга за внимание.
Юноша выразил надежду, что ему никогда не придется состязаться с ней в метании булыжников. Кэлен очаровательно улыбнулась и сунула кошку в его заплечный мешок. Глядя, как Кэлен зябко кутается в лесной плащ, Ричард задумался над тем, о чем хотел предупредить его волшебный клинок при прикосновении ее руки.
— Надо спешить! — Оклик Зедда вывел его из задумчивости.
Путники прошли около мили и увидели несколько расходящихся тропок.
Ричард решительно свернул на одну из боковых дорожек, а Волшебник предусмотрительно рассыпал горсть магической пыли, которая уничтожала все следы. Тропинка, избранная Искателем, оказалась слишком узкой, по ней можно было идти только гуськом. Впереди, указывая путь, шел Ричард, за ним — Кэлен, шествие замыкал Зедд. Все трое, не теряя бдительности, время от времени с опаской поглядывали на небо. Ричард не снимал руки с рукояти волшебного меча.
Ветви деревьев плясали на пронизывающем осеннем ветру, их тени метались в призрачном лунном свете. Ричард стоял перед массивной дубовой дверью, прочно подвешенной на кованых петлях. Его спутники не выразили горячего желания лезть через частокол, поэтому Ричард в одиночку перемахнул через забор, оставив их дожидаться снаружи. Юноша протянул было руку, собираясь постучаться в дом, но в ту же секунду почувствовал холод клинка у горла. Кто-то подкараулил его и сейчас, одной рукой прижимая к горлу кинжал, другой крепко держал Искателя за волосы. У Ричарда все похолодело внутри.
— Чейз? — безнадежно прошептал он.
Рука разжалась, клинок исчез.
— Ричард! Тебе что, дома не сидится? Шастаешь тут среди ночи! Ничего лучшего придумать не мог? Скажи на милость, для чего тебе понадобилось подкрадываться к моему дому?
— Я не подкрадывался. Просто я не хотел поднимать шум, чтобы не перебудить твоих.
— Батюшки! Да ты весь в крови! Это твоя?
— Как ни прискорбно, большая часть. Чейз, будь так добр, отвори калитку. За забором дожидаются Зедд и Кэлен. Нам очень нужна твоя помощь.
Как был, босиком, Чейз побрел к калитке, чертыхаясь всякий раз, когда натыкался на острые сучки. Он впустил гостей и пригласил их в дом.
Эмма Брендстон, жена Чейза, отличалась завидным добродушием.
Приветливая улыбка не сходила с ее лица ни при каких обстоятельствах. Она казалась полной противоположностью мужу. За всю жизнь Эмма еще ни разу никого не напугала, в то время как задиристый страж границы считал, что день прошел впустую, если ему не удалось хоть на кого-нибудь нагнать страху. Только в одном отношении Эмма полностью походила на мужа: что бы ни стряслось, она всегда сохраняла полную невозмутимость. На свете не было ничего, что могло бы удивить или взбудоражить ее. Вот и сейчас жена Чейза встретила гостей безмятежной обаятельной улыбкой и тут же принялась за дело. В длинной белой ночной рубашке, с пышными волосами, собранными на затылке в тугой узел, Эмма хлопотала у очага. Глядя на нее, можно было подумать, что она каждую ночь принимает ободранных, истекающих кровью путников. Впрочем, за долгую жизнь с Чейзом, Эмма, наверное, видала и не такое.
Ричард повесил заплечный мешок на спинку стула, бережно вынул кошку и протянул ее Кэлен. Кошка тут же пристроилась у девушки на коленях, выгнула спинку, лениво потянулась и замурлыкала, свернувшись пушистым серым клубочком. Зедд уселся рядом с Ричардом. Чейз накинул на мощные плечи рубаху и зажег светильники, свисавшие с массивных дубовых балок. Балки эти хозяин дома от начала до конца сделал своими руками: он сам выбрал подходящие деревья, сам срубил их, сам вытесал балки и, наконец, сам установил на место. Страж границы взял стул и пристроился напротив гостей спиной к камину. Камин был гордостью Чейза. Долгие годы он собирал со всего света камни, каждый из которых отличался чем-то особенным, будь то причудливая форма, непривычная окраска или необычная структура. Чейз сложил из своих трофеев камин и, принимая гостей, подолгу рассказывал им удивительные истории, связанные с каждым камнем.
Посредине соснового стола стояла непритязательная деревянная ваза, доверху наполненная сочными спелыми яблоками, Эмма убрала вазу, заменив ее чайником. Затем она поставила на стол глиняный кувшин с ароматным душистым медом и раздала гостям кружки. Покончив с обязанностями хозяйки дома, Эмма приступила к лечению Ричарда. Не терпящим возражения тоном она велела ему снять рубаху и повернуться спиной. Обрабатывать раны для жены стража границы было делом привычным. Она как следует обмыла кожу горячей водой и принялась усердно соскребать жесткой мочалкой забившуюся в раны грязь. С таким же усердием она, должно быть, отчищала подгоревшие кастрюли.
Ричард зажмурился и до крови закусил губу, стараясь не закричать от боли. Эмма участливо посмотрела на страдальца и, не прерывая работы, извинилась, что вынуждена причинять ему такие муки.
— Придется тебе немного потерпеть. Если сейчас не удалить всю грязь, потом будет значительно хуже, — объяснила она.
Завершив наконец эту мучительную процедуру, Эмма бережно промокнула истерзанную спину мягким полотенцем и смазала раны прохладной целебной мазью. Тем временем Чейз успел сходить в соседнюю комнату за чистой рубахой. Ричард, не мешкая, натянул на себя одежду, полагая, что тем самым защитит себя от дальнейших попыток лечения.
Эмма перевела взгляд на Кэлен и Зедда.
— Может быть, вы хотите есть? — спросила она с приветливой улыбкой.
Зедд поднял руку.
— М-м-м, я бы не отказался... — Ричард одарил его уничтожающим взглядом. Старик весь сжался и втянул голову в плечи. — Нет, нет. Спасибо, мы только что поужинали.
Эмма подошла к мужу и встала за спинкой его стула, ласково ероша густые волосы Чейза. Лицо его приняло мученическое выражение: он с трудом переносил подобные нежности на людях. Грозный страж границы чувствовал себя безнадежно опозоренным. Не выдержав, он наклонился к столу и стал разливать чай, положив тем самым конец пытке.
Чейз предложил гостям отведать меда, после чего, полагая, что исполнил все необходимые церемонии, хмуро взглянул на Ричарда.