Она заторопилась с приготовлениями к взлету. Она не верила этому
гладенькому обещанию. Жизнь? Да, конечно, – насколько ее смогут затянуть олигархи. Они разберут ее на части медленно, атом за атомом. Она предпочитает вспышку – пламя и вакуум.
– Сбейте меня, если сможете, – ответила она. – Или ж вы так же трусливы,
как тот несчастный капитан, что отдал мне этот корабль?
«Куундар» поднялся над землей и рванулся в небо с опасным
ускорением. Борта засветились от трения о воздух, а вся конструкция корабля застонала от напряжения прохода сквозь атмосферу на форсаже. Он вырвался через нити световой сети в свободу космоса.
Вид остального флота за пределами световой паутины развеял ее
иллюзии насчет побега.
Директор оттащил капитана от командной консоли флагмана.
Капитан в ярости попытался вырваться, чтобы провести начатую было атаку.
– Она скоро будет в наших руках, капитан. Она в ловушке. – Директор поднял руку и медленно сжал пальцы в кулак. – А вам было приказано не стрелять!
– Она оскорбила меня!…
Директору послышалось в тоне флотского капитана обвинение в трусости.
– Императрица не поблагодарит вас за разрушение нашего же опытного корабля.
– Отступница заслужила смерть! – прорычал капитан, пытаясь оправдать свой порыв.
– И она умрет, – сказал директор, цедя слова. – Она будет умолять о смерти. Но пока она еще не готова умолять.
Медленно, тяжело, из мира-корабля поднялся огромный дредноут. Коронин была поймана.
Почти прямо под ними Сулу пытался удержать «Коперник» на курсе,
борясь с антигравитационной турбулентностью. Шаттл нырял и подпрыгивал, словно буйное животное, словно, должно быть, рафт, на котором сплавлялся доктор Маккой, – рафт, заверченный в четырехмерном водовороте.
Пульсация прекратилась.
Шаттл продвинулся вперед. Гравитационный каскад превратился в спокойный поток.
Наверху, в небе над «Коперником», восстанавливалась световая сеть. Дредноут прошел над «Коперником» и исчез внезапно и удивительно, словно одна из иллюзий Линди.
Перед ним маячила более важная дичь, чем «Коперник»: корабль Коронин, выскочивший в космос прямо под носом у дредноута. С коммандером Споком на борту.
Джим выругался. Империя состряпает невероятную пропаганду, имея в своем распоряжении захваченного офицера Звездного Флота. Сначала они вырвут у него нужное им признание. Джим сомневался, что даже вулканец сможет выстоять против их методов убеждения. Как бы ни относился Джим к коммандеру Споку и его действиям, такой участи он бы не пожелал никому.
– Джеймс… – сказала Алая. – Спок, должно быть, убедил Коронин, что она действует в своих собственных интересах, доставляя его сюда. Он ищет неба. Возможно, он убедил ее отпустить его…
– … и, может быть, она взлетела без него?…
– Это возможно.
Коронин подняла корабль с высокого, иззубренного утеса. «Коперник»
облетел гору и оказался над смешением беспорядочных скал, каньонов, утесов, – обширный ландшафт, состоящий из горных обломков, – на котором мог где-то находится коммандер Спок. Они прошли по следу «Куундара» так далеко, как могли, но выброс от его внезапного взлета смазал след к месту его посадки.
Алая открыла люк шаттла и выпорхнула наружу, – чтобы расширить
их общую область поиска.
– Мистер Сулу, – сказал Джим, – опуститесь, но лишь чтобы я мог сойти. Лейтенант Ухура, вы способны принять участие в поиске на местности?
– Конечно, капитан Кирк. Почему я должна быть неспособна?
Его беспокоило отсутствующее выражение в ее глазах, и ее одержимость языком крылатых людей. Но, похоже, физически она была в полном порядке.
– Вы пойдете со мной. Здесь миллион мест, в которых коммандер Спок не виден с воздуха.
– Но вы же не можете обыскать миллион мест пешком, капитан.
– Мне это известно, мистер Сулу.
Ему также было известно, что сейчас он мог бы повернуть назад.
Коронин скоро будет захвачена дредноутом. Если коммандер Спок с ней, тогда он пропал, и Джим ничего не сможет сделать, чтобы избавить Федерацию от безобразного публичного процесса. Если же вулканец сбежал и затерялся среди всего этого дикого ландшафта, его, возможно, вообще не удастся найти.
– Мне известно об этом, – снова сказал Джим. – Черт возьми! Я не для
того так далеко зашел, чтобы на этом и успокоиться. Еще на час мы здесь задержимся. После этого у нас не останется выбора, кроме как вернуться на «Энтерпрайз».
«Куундар» вышел из мира-корабля. Флот окружил истребитель. Уход в
гиперпространство был бесполезен, поскольку более крупные суда быстро проходили там большее расстояние, чем «Куундар». Корабль Коронин был разработан для сражений: скорость, маневренность и быстрое ускорение в нормальном пространстве.
Она подалась в сторону одного из истребителей, дразня его, провоцируя
его открыть огонь, и ускорилась в последний момент, чтобы попытаться проскочить, когда он посторонится. Истребитель вместе с другим кораблем растянули силовое поле. Их действия определенно указали Коронин на то, что флот не имел намерения убивать ее. Они хотели изловить ее; у нее оставался только один выход.
«Коперник» опустился на землю, следом за ним тут же сел «Дионис».
Джим и Ухура вышли из шаттла, и Сулу снова поднял его, чтобы продолжить поиск с воздуха.
Линди вывела Афину из «Диониса».
– Линди, только не… черт, я же просил тебя вернуться на
«Энтерпрайз»…
– Я собираюсь принять участие в поисках мистера Спока. Я подниму
Афину в воздух, как только смогу. Гравитационный шторм испугал ее. – Она говорила натянутым от тревоги как за Спока, так и за экираптора голосом. По передней ноге Афины стекала кровь, сочившаяся из глубокого пореза. Линди опустилась на колени, чтобы сделать перевязку.
«Дионис» снова взлетел, – прежде, чем Джим успел сказать Стивену
все, что он о нем думает. Джим сердито прошел мимо Афины и Линди и уставился на бесконечный ландшафт, составленный из внезапных провалов и острых граней выступов…
Неровная гранитная поверхность отвесной стены столба холодила его поврежденную щеку. Звездный Флот, обогнавший его, припал к верхушке выступа. Что-то бормоча в тон ветру, зверек подтянулся, пытаясь изо всех своих маленьких сил преодолеть последние пяди подъема.
Он взглянул вниз. Высота немного привела его в чувство. Холодный ветер осушал его пот и успокаивал ссадины и синяки на руках и лице. Он попытался разобраться в переменах, которые он чувствовал. Именно так люди обращались с печалью и болью, раз они были людьми, – приходя в эти дикие места и исцеляя себя в одиночестве и на свободе. Но и другие смутные воспоминания тревожили его, намеки на иные пути, но он не мог ни припомнить их полностью, ни изжить.
Он выпрямился, ненадежно балансируя на верхнем выступе пика.
… и на высокую, сухопарую фигуру коммандера Спока, высоко на гранитном шпиле, раскрывшего руки навстречу ветру, – так, словно у него были крылья.
У Джима не было времени ни подумать, ни объяснить, ни рассчитать что-либо.
– Линди! Посторонись! – Он бросился к Афине. Он неудачно ступил
на правую ногу, и услышал, как она подвернулась и щелкнула в суставе, но едва ли обратил внимание, в любом случае, это было неважно, – еще один шаг – и он, перелетев через круп Афины, очутился на ее спине и послал ее вперед шенкелем и голосом. Линди, издав удивленное восклицание, отскочила в сторону. Афина сорвалась в неровный галоп. Она тоже берегла колено. Джим ухватился за ее гриву. Она развернула крылья и захлопала ими. И резко поднялась в воздух. Ее перья мели по нему от плеч до стоп. Хорошо бы он раньше летал на Афине, не только ездил. Хорошо бы она слушалась его. И неплохо бы уздечку.
Он наклонился вбок, чтобы она повернула. Афина послушалась; теперь она летела прямо к Споку. Вулканец выглядел вымотанным и растерянным, и на пределе своих сил. Он покачнулся.