Возможно, избавиться от старых привычек гораздо сложнее, чем я думала. Но я не была уверена, что хочу этого.
Рив, очевидно, даже не догадывался о том, что происходит сейчас в моей голове.
— Хорошо, — ответил он, — тогда мы, вероятно, должны поговорить.
— Допрос? Полагаю, этого следовало ожидать.
Я была совершенно не уверена, что смогу сконцентрироваться, учитывая, что он разделся. И еще ему просто необходимо было снять эти очки, они меня очень нервировали. Возможно, именно поэтому он их и надел.
— Рад, что вы смотрите на ситуацию так же, как и я. В противном случае, это было бы куда менее забавно.
Наконец, я разобралась с застежками босоножек и выпрямилась.
— А вы считаете сложившуюся ситуацию забавной?
Он приложил длинный палец к губам, нахмурив лоб.
— Я еще не решил.
Его слова прозвучали тихо и грубо и, похоже, получились куда честнее, чем ему хотелось бы.
Он незамедлительно сменил тему разговора, взявшись за ручки лежака.
— Вернемся к вопросам. Что вы здесь делаете на самом деле?
Не думала, что он сразу же об этом спросит. Я ожидала чего-нибудь вроде: «Кто ты?». Но он выбрал другой вопрос, что убедительно свидетельствовало о том, к чему мы пришли. Ему было все равно, кто я такая. Важно лишь, чтобы мои действия не помешали его планам.
Проклятье.
Если бы мой план сработал, Рив бы мной заинтересовался. Что же, по крайней мере, он до сих пор не выгнал меня. У меня все еще был шанс поймать его на крючок.
— Я здесь, потому что хотела поплавать с утреца.
Он нахмурился.
— Полагаю, вы гостите на этом курорте.
Прикусив губу, я медленно кивнула. Даже после взаимного подшучивания был шанс, что он вышвырнет меня отсюда. Очень большой шанс. Может, прикушенная губа помогла бы мне выглядеть более невинно.
Хотя кого я пыталась обмануть? Он не первый раз видел девушку. Продемонстрировав ему декольте, я лишилась всех шансов на звание невинной, даже если бы была таковой. А я не была.
Допрос продолжился.
— Есть еще шесть бассейнов, открытых для посетителей. Этот единственный был зарезервирован мной этим утром для индивидуального пользования. Почему вы выбрали именно его?
— Я хотела уединения.
— Неправильный ответ, — сказал он так, будто выгонял меня из ток-шоу. — Дело не в уединении. Вам было нелегко попасть сюда. Вы столкнулись со множеством проблем.
— На самом деле, было не так уж и сложно, — небрежно пожала плечами я.
Это на самом деле была правда. Я довольно легко выяснила, что любой менеджер мог запрограммировать мою ключ-карту так, чтобы я могла попасть в бассейн в зарезервированное Ривом время. Несколько дней поисков, и я, наконец, нашла менеджера, работающего в ночную смену, который оказался уязвим к моим методам соблазнения. Он был в два раза старше меня, лысеющий, с нелепым париком. Я даже была готова подрочить ему. Но, как оказалось, он продался за сотню долларов. Это удивило меня. Я выросла с убеждением, что тело — это мое достоинство, посему научилась пользоваться им. Я все еще не привыкла к тому, что в качестве альтернативы можно использовать взятку.
— Это не очень хорошо говорит о моих сотрудниках, — нахмурился он.
— Или хорошо говорит обо мне.
— Вот как. Вы не хотите, чтобы у кого-нибудь были неприятности из-за вас. — Это был не вопрос.
Я дразняще цокнула губами и бросила ему его же слова:
— Я еще не решила.
Он рассмеялся. Это хороший знак.
— Видите ли, — начала я, сцепив руки и заложив их за голову. — Я ничего не должна тому человеку, который помог мне. Но с другой стороны, я также ничего не должна вам.
Рив наклонился ко мне с улыбкой на губах.
— Вы расскажете мне все, если спрошу.
— Возможно. А вы спрашиваете? — Мне определенно придется пожертвовать тем менеджером. Но не сейчас. Информация, которой я владела и которую он хотел получить, могла очень неплохо поспособствовать нашему общению. Скорее всего, я сохраню это в тайне до следующей встречи, не зависимо от того, сколько бы раз он ни спросил.
Во всяком случае, это была неплохая идея. Но затем Рив удивил меня.
— Я не спрашиваю. На самом деле, на данный момент меня не интересует мой персонал. Меня интересуете вы.
Мой пульс подскочил, словно от выпитой чашки эспрессо. Потому что это была победа. Потому что это был мой момент триумфа. Больше не было причин волноваться. Нет другой причины, почему его интерес так взволновал меня.