Американцы не только помещали на своих" картах несуществующие острова, но также присваивали себе чужие открытия. Так, например, на американских картах были помещены острова: о. Ласкер (26°00' с. ш. и 173° 24' в. Д.), о. Ласкан (26° 00' с. ш. и 173° 36' в. д.), о. Неа-вас (28° 10' с. ш. и 187° 40' з. д) и о. Лассиано (26° 07' с. ш. и 186° 36' з. д.). Без сомнения, все они составляют один остров Лисянского, расположенный на 26° 03' с. ш. и 186° 16' з. д.
Русский мореплаватель Врангель, совершая кругосветное плавание на шлюпе «Кроткий» в 1825, 1826 и 1827 гг., направил свой корабль так, чтобы констатировать существование островов, открытых американцами, но ничего не обнаружил467. При внимательном рассмотрении современных крупномасштабных карт выясняется, что почти все острова, «открытые» американцами, действительно не существуют.
О трех томах гидрографических записок Крузенштерна, послуживших базой для составления карт атласа, Грейг дает следующий отзыв: «Это не компиляция других работ, но обоснованный и критический анализ всего, что было известно о гидрографии Тихого океана, обогащенный открытиями самого автора. Работа, следовательно, в полном смысле оригинальна. Сколькими фактами и новыми открытиями обогатила науку каждая из ею многочисленных записок»2.
В 1836 г. в академических кругах при ближайшем участии Бэра поднялся вопрос о присуждении Крузенштерну Демидовской премии «без притязательства автора» за сочинение «Дополнение к изданным в 1826 и 1827 годах объяснениям, послужившим для составления Атласа Южного моря».
Члену-корреспонденту Академии наук Ф. П. Литке было поручено дать отзыв об этом сочинении. В письме к Литке от 11 декабря того же года ученый секретарь Академии наук П. Н. Фусс писал: «Если Вы по совести можете объявить Академии, что вновь изданное дополнение требовало значительных трудов и постоянных усилий со стороны издателя, что оно, хотя и не может считаться самостоятельным сочинением, однако доводит прежний труд автора до новейших времен и отделывает чрез то как бы новым совершеннейшим пособием для мореходства, то я не сомневаюсь в готовности Академии увенчать его Демидовской премией. Впрочем, я сужу о сем деле, как слепой о цветах, и должен совершенно предоставить Вам обсудить, в какой мере труд г-на Крузенштерна заслуживает внимания и похвалы знатоков сего дела, и какими доводами Вы заблагорассудите подкрепить Ваш о нем отзыв...»'.
'17 декабря Литке ответил Фуссу решительным отказом дать просимый отзыв. «Совершенный недостаток досуга, ежеминутные отвлечения и пуще всего голова, наполненная тысячью разнородных забот, к крайнему моему сожалению, поставляют меня в совершенную невозможность, не рискуя осрамиться, исполнить работы, за которые взяться побудило меня желание доказать мое усердие особам мною уважаемым... С первого взгляда показалось мне это дело возможным: я не подумал об обширности сочинения, которое придется обсуживать, и о том еще, что для меня, уже несколько лет не занимавшегося гидрографической частью, дело это будет еще труднее; иначе ответ мой в самую первую минуту был бы, по совести, отрицательным»468 469.
10 февраля 1837 г. академики Фусс, Бэр и Купфер в докладе Конференции Академии обращаются к ней с предложением включить «Дополнение» Крузенштерна в Демидовский конкурс. «Что этот труд является в виде дополнения, это отнюдь не должно лишать его права на состязательство, потому что он не составляет какое-либо случайное постороннее прибавление, а был обещан уже при издании первого тома записок, и так может почесться как бы окончанием творения, служащего критическим пополнением «Атласа Южного моря», и, следовательно, вводит в конкурс и весь прежний главный труд; и как самый атлас есть только плод путешествия вокруг света знаменитого автора, изданный им для дальнейшего
Пояснения приложенной к русскому описанию сего Плавания карты, то едва ли какой-нибудь другой предмет Демидовского конкурса может принести столько чести России, как именно это произведение»1.
Конференция согласилась включить труд Крузенштерна в Демидовский конкурс и поручила' Фуссу обратиться к одному из членов Академии, сведущему по этой части, за отзывом. Фусс обратился к члену-корреспонденту Академии Ф. П. Врангелю, который согласился дать отзыв, по просил не называть его официальным референтом, так как, по его словам, Крузенштерну будет неприятно подвергаться оценке со стороны своего ученика. Он предложил просить об официальном отзыве адмирала А. С. Грейга.
26 февраля 1837 г. Ф. П. Врангель привез Бэру подробный и благожелательный отзыв о работе Крузенштерна с послесловием Ф. П. Литке, в котором последний вполне соглашался с отзывом Врангеля470 471.
Адмирал Грейг прислал в Академию отзыв, в котором он сделал краткий обзор содержания гидрографических записок и «Атласа Южного моря». В своем отзыве Грейг пишет: «Работа Крузенштерна получила одобрение и похвалы гидрографов и моряков самых опытных и знаменитых в Европе. Я чувствую, что мое слабое поколение не сможет ничего прибавить к его значению, и увеличить славу автора, так справедливо полученную»472.
На основании отзывов Грейга, Врангеля и Литке «Гидрографические труды Крузенштерна о Южном море признаны от Академии достойными полной Демидовской премии» (5 тыс. рублей). Однако И. Ф. Крузенштерн отказался от премии в пользу других авторов.
«Атлас Южного моря» и многотомные гидрографические записки Крузенштерна получили высокую оценку среди ученых.
Особенно высокую оценку его работа получила в’ Англии. Известный английский гидрограф Финдлей в изданной им в 1851 г. «Лоции Тихого океана» йисал: «Крузенштерн—гидрограф Тихого океана; -это можно назвать почетным положением (a proud position) и он заслуженно его занимает. Он дал нам первое сведение о западной стороне Японских островов и сделал съемку восточного берега Сахалина. Его карта Японских островов есть мастерское произведение... Трудно приискать выражение для достаточной оценки этого благородного труда—Атласа Тихого океана, сопровождаемого собранием гидрографических заметок, служащих к разъяснению атласа.
В этих заметках и мемуарах вице-адмирал Крузенштерн поместил все, что до того времени было известно о Тихом океане, и мастерски согласил разноречивые сведения, имевшиеся в его распоряжении, поставив, таким образом, гидрографию Тихого океана на совершенно новые основания. Можно сказать, что до времени появления в свет его труда он исчерпал предмет до дна»473.
Мореплаватели Фиц-Рой, Росс и Дюмон-Дюрвиль признаются, что они руководствовались «Атласом» Крузенштерна. Ни один корабль какой бы то ни было нации не отправлялся в дальнее плавание, не запасшись «Атласом Южного моря».
Незаслуженно забытый и мало распространенный «Атлас Южного моря» является драгоценнейшим памятником русской географической науки. Он впервые с исчерпывающей полнотой показал всему миру русские географические открытия в Тихом океане и сохранил в веках все русские географические наименования. Прекрасное исполнение и оформление атласа позволяет считать его культурно-историческим памятником. Он ценен также как справочный материал по Тихому океану. Гидрографические записки, служащие разбором «Атласа Южного моря», до настоящего времени продолжают сохранять свое значение, являясь единственным по полноте охвата трудом по истории исследования и истории картографии Тихого океана.