– Ну, с этим никто и не спорит.
– Видит Бог, грядёт революция.
Ветлугин был в прекрасном настроении. Провёл чудесное лето с семьёй в Крыму, где загорел, похудел и, казалось, помолодел лет на десять. Заново влюбился в свою жену, намного сильнее, нежели в первые дни брака, и как будто пережил с нею новый медовый месяц. Чувствовал, что окончательно поборол в себе Анну Павловну и готов встретиться с ней спокойно, бесстрастно глядя в её бирюзовые глаза, не утопая в них и не теряя голову от её взгляда и улыбки. Оставалось лишь дождаться её, чтобы начать репетицию. Она опаздывала, чего ранее с ней не бывало. Но его это не тревожило, все его мысли были сосредоточены на концерте.
Однако случилось непредвиденное, что тут же выбило его из колеи и нарушило столь трудно достигнутый им душевный покой: Анна Павловна вошла в зал не одна, а в сопровождении кавалера. Никто не знал, что за юноша вёл её под руку. На вид ему можно было дать лет пятнадцать. Очень крупный, толстый, довольно уродливый, с придурковатой улыбкой на лице, неловкий и неуклюжий.
– Здравствуйте, дорогой Алексей Степанович! – радостно воскликнула Анна Павловна, одной рукой поглаживая косу, а другую всё тем же изящным жестом подавая для поцелуя. – Счастлива снова Вас видеть и играть с Вами! Прошу прощения за опоздание. Позвольте представить: мой друг, скрипач Илья Стрешнев. Очень интересуется Вашим творчеством и просил возможности присутствовать на репетиции. Вы не против?
– Для меня огромная честь познакомиться с Вами! – вдохновенно произнёс Стрешнев, пожимая руку Ветлугину.
– Очень рад. Разумеется, я не против. Начнём?
Появление этого юноши повергло Алексея Степановича в замешательство. Он не мог понять, что это за человек, какую роль играет в жизни Анны Павловны и зачем она притащила его с собой сюда. Украдкой всматривался в них, стараясь не упустить ни единого взгляда, ни единого жеста, ни единой улыбки, коими эта парочка обменивалась на протяжении репетиции. Кто он для неё? Что их связывает? Какого характера их отношения?
И чем больше он всматривался, тем яснее осознавал: Стрешнев ухаживает за Анной Павловной, а она – принимает его ухаживания. И чем больше он убеждался в этом, тем сильнее всё закипало внутри него, ибо он снова понимал, что обманывал себя и не просто заново проваливается в ту же бездну, но вовсе и не вылезал из неё. Словно запойный алкоголик, надолго лишённый спиртного, первое время мучается ломкой, однако всё больше смиряется, всё меньше ощущает порочную тягу, отмывается, бреется, прилично одевается и становится похож на человека – но лишь до тех пор, пока снова не сталкивается с вожделенным зельем, один глоток которого напрочь сносит голову и вмиг возвращает в прежнее состояние.
Алексей Степанович не мог смириться с тем, что видел. Не верил глазам своим. Не в силах был наблюдать, как Анна Павловна кокетничает с этим уродцем, улыбается ему, строит глазки. Не мог допустить, чтобы она отдалась такому ничтожеству. «Кто этот Стрешнев в сравнении со мной? – думал он. – Как может он флиртовать с моей Анечкой! Он не имеет права даже дышать в её сторону! Недостоин ни единого взгляда её бирюзовых глаз! Нет, я не допущу этого, не позволю ему забрать её у меня, ни за что не отдам её! Она должна принадлежать только мне!»
Он вдруг понял, что, невзирая на «новый медовый месяц», был бы счастлив теперь, если бы Маша полюбила другого и ушла. Да хоть к тому же сопляку Стрешневу! Это он мог бы принять и пережить. Пускай, это ведь значительно всё упростило бы. Но только не Аня! Он даже смотрится с ней рядом нелепо! Неужели она, с её-то красотой и талантом, не могла найти более достойного? Он бы стерпел конкуренцию с кем-нибудь вроде Рахманинова, Скрябина или того же Шнеера. Но это чучело… Кто он вообще такой? Откуда взялся? Чем заслужил расположение такой потрясающей девушки?
Звучала музыка, которую он написал о ней и для неё. Она играла изумительно, но при этом была не с ним. Всё внимание её было обращено в зал, где в первом ряду сидел Илюша с партитурой в руках, посылая ей восхищённые взгляды и лучи своего обаяния. И Алексею Степановичу казалось, будто весь смысл его музыки извратили, перевернули с ног на голову: можно подумать, в ней говорилось о любви Стрешнева, это он признавался ей в своих чувствах в медленной части и она отвечала ему взаимностью своим исполнением. Она играла и смотрела в зал, словно автор вообще ни при чём!
3
Сразу же по окончании репетиции, не обменявшись и парой слов с Ветлугиным, Анна Павловна ушла под ручку со своим кавалером, весело болтая и посмеиваясь. Алексей Степанович вернулся в гостиницу и долго не мог успокоиться. Ходил взад-вперёд по нумеру, словно Позднышев в том вагоне, и ловил себя на том, что впервые в жизни испытывает чувство, доселе ему неведомое: едкую, жгучую, испепеляющую душу ревность.