— Не плохо бы придумать, чтобы он как-то сам себя обнаружил, — неуверенно предложил Николай.
— Как лозунг неплохо, — тряхнув головой, усмехнулся комиссар, — но нужно бы конкретнее.
— А может, применить метод исключения: взять список командного состава…
— Нет, Иван, — твёрдо перебил комиссар, — список составлять не будем. Люди у нас проверенные. Этак можно и себя в список внести! По-моему, нужно проверить тех, кто пришёл в отряд со стороны и после июля этого года.
— А почему после июля?
— Думаю, что засылка провокатора в отряд — дело Демеля, а отделение гестапо существует только с июля. Видимо, как раз в это время немецким командованием принято решение о постройке в нашем районе важного стратегического объекта.
— Логично, — согласился Иван Иванович. — Немцы умеют и любят готовиться к делам капитально.
— А что известно о самом объекте? — спросил Николай.
— Ничего. Нам, практически, ничего. Ты должен знать об этом больше.
— Командование только сообщило мне, что противником принято такое решение. А что будут строить, когда, назначение объекта — неизвестно. Я имею вполне конкретную задачу: проникнуть в полицейскую роту, сколотить боевую группу и ждать. В Москве считают, что объект этот нужно «зарубить на корню», то есть сорвать проектно-изыскательские работы: топо-геодезическую съёмку местности, взятие на анализ грунта. Не будет этих данных — невозможно сделать проект, а без проекта нельзя начать строительство.
— Всё верно, но вернёмся к провокатору. По-моему, нужно проверить нашего начальника штаба.
— Петрова?
— Да. Он единственный из командиров, попавший в отряд после июля.
Наступила долгая, тяжёлая пауза. Человек был назван, мысли получили определённое направление. И чем дольше думали они об этом человеке, тем больше находили в нём странностей и противоречий, на которые раньше не обращали внимания.
— Да, дела, — промолвил наконец командир и хитро посмотрел на Николая. — Что делать, как проверить человека и в то же время не обидеть его? Может, вас в спецшколе этому учили?
— Учить — не учили, а мысль у меня одна есть.
— Интересно!
Николай поднялся во весь рост.
Едва не подперев головой потолок землянки, он спокойно, медленно проговорил:
— Все в отряде знают, что я прибыл к вам из отряда товарища Романа. Скажем Петрову, что прибыл я с задачей согласовать встречу руководителей отрядов. И обговорим эту операцию в его присутствии. А чтобы было наверняка, пусть во мнимой встрече для координации действий двух отрядов примет участие товарищ из подпольного обкома.
— Приманка богатая, как думаешь, Володя?
— По-моему, хорошо! Тут, братцы мои, отлично всё можно обставить. Если они клюнут, то можно будет дать им заглотнуть приманку вместе с крючком: подготовиться хорошенько и всыпать фашистам по первое число. Как хотите, а мне это предложение очень нравится, — сказал комиссар таким категорическим тоном, будто его мнение кто-то оспаривал.
— Так, — вслух подумал Иван Иванович, — если Петров провокатор, он предупредит своих хозяев, а мы через Ивана Фёдоровича узнаем о их приготовлениях. За Петровым установим негласный надзор, но его попытке связаться с Демелем мешать не будем.
— Вань, ты гений!
— Не в этом дело, — не обидевшись, сказал Иван Иванович, — ну, а если всё-таки не он?
— Вот и получим ответ на этот вопрос.
Не спеша они продумали все возможные варианты предстоящей операции, строго и чётко распределили между собой обязанности и только после этого разошлись.
Смерть провокатору!
Майор Демель ни на минуту не сомневался в достоверности сведений о встрече руководителей партизанских отрядов. Донесения капитана Келлера, так удачно проникшего в отряд с документами капитана Петрова, всегда были своевременны и точны. И не удивительно — начальник штаба играл не последнюю скрипку во всех оперативных делах партизан.
Последнее донесение агента было самым значительным из всех, полученных Демелем в течение четырёх месяцев, которые Келлер находился в отряде. Возможность захвата руководящей партизанской верхушки открывала широкие перспективы для полного уничтожения партизан.
Руководителем операции назначили майора Шварца: его начальникам эта операция слишком трудной не представлялась. Злоязычный, остроумный группенфюрер, желая вселить в своего подчинённого бравый арийский дух, заявил, что он безгранично верит в ясный ум, тактическую зрелость, талант и счастливую звезду майора Шварца, и тут же приказал всех партизанских руководителей брать только живыми и немедленно отправлять прямо к нему.