Локи швыряет чашку с недопитым кофе в мойку и поднимается со стула, наклоняясь надо мной.
- Ну, ты чего, не надо краснеть, в смысле, синеть, это же естественно...
- Женщина, да как ты смеешь...
- Я не женщина, я врач. И я еще не то могу.
Локи нависает надо мной, его кисть, упирающаяся в стол, сжимается в кулак... Похоже, я его таки допекла, и будет буря. Он наклоняется ближе и кажется, что в глазах полыхает зеленый огонь, сдобренный золотистыми искрами. Я продолжаю сидеть, запрокинув голову, и хихикать, глядя ему в глаза. Прибьет – не прибьет?.. Локи резко встает и плюхается на стол, хохоча в голос.
- Смертная, ты невозможна. Ты считаешь, что меня, бога, можно этим смутить? Глупо!
- Кто бы говорил, а, – я продолжаю истерично хихикать. – Кстати, Тор не появлялся?
- Появлялся.
- И как? Узнал что-нибудь?
- Узнал.
- Что? Локи, рассказывай, я хочу помочь!
- А на колени встанешь?
Ну, вот и обещанная гадость. А счастье было так возможно.
Я резко стираю улыбку с лица и поднимаюсь с целью покинуть кухню. Иди ты, милый, куда подальше.
Пальцы Локи смыкаются на моем запястье, резко дергая на себя. Я не успеваю удержать равновесие, заваливаясь назад, но упасть мне не дали. С непостижимой скоростью он оказывается у меня за спиной, второй рукой удерживая за плечи. Пнуть его, что ли?
- Он сказал, что моя сила сама меня найдет тогда, когда ты выполнишь клятву.
- Кхе... Локи, пусти.
Ага. Два раза он меня отпустил.
- Как я должна выполнить эту чертову клятву?
- Он не знает. И я не знаю.
- А я-то тогда откуда знаю!
- Ты же ее зачем-то давала.
- Ее все врачи дают. Клянутся в верности профессии, принципам, клянутся при любых условиях действовать в интересах пациента.
- Если не выполняют, что тогда?
- Сейчас – суд за врачебные ошибки или халатность. А в древности – голову с плеч и ладушки. Да пусти ты меня! Никуда не денусь.
- Не хочу. Может, и тебе голову с плеч? И, как ты говоришь, ладушки...
- Я же не отказываюсь ее выполнять. Я же просто не знаю, как.
- А если цена окажется слишком высока?
- Не выше жизни, чего уж.
Он ослабляет захват и разворачивает меня лицом к себе. Нет, против этого лома точно нет приема.
- И ты готова отдать жизнь?
- С чего ты взял?
- Ты сама только что сказала – не дороже жизни.
- Потому что жизнь – это наивысшая ценность. Я, когда профессию выбирала, хорошо понимала, на что шла.
- Ты не боишься смерти?
- А чего ее бояться? Человек смертен, иногда – очень неожиданно смертен. Я могу разбиться на мотоцикле, попасть под машину. Да просто кирпич на голову упадет. Лучше умирать, зная, за что ты умираешь, а не просто оказаться мешком с костями на дороге.
- Люди боятся смерти.
- Я врач. Я имею с ней дело каждый день.
- Вчера ты спасла семь жизней...
- Шесть. Я потеряла седьмого пациента. И я сорвалась вчера. Извини.
- Ты извиняешься?
- Да. Я не имею права выказывать свои эмоции, касающиеся работы.
- Почему?
- Есть такая штука – врачебная этика.
- Кто ее придумал?
- Люди.
- И почему ты должна ей подчиняться?
- Я человек.
- А почему ты не хочешь подчиняться мне?
- А я тебе клятву не давала. Ты мне сам на голову свалился.
- Ты думаешь об этой девочке?
- Откуда ты знаешь, что это была девочка?
- Там, в госпитале, ты звала родственников Джейми Линн.
- Думаю. Я не могу о ней не думать. Я не смогла ей помочь.
- Ты не виновата.
- Ты-то откуда знаешь?
- Я бог. Ты не можешь бороться с судьбой. Норны уже перерезали ее нить, ее нельзя было спасти.
- И что теперь? Ее никак нельзя соединить снова?
Локи смотрит на меня, как на неразумного ребенка.
- Нельзя. Смерть нельзя отменить. Это единственное, что отменить нельзя, – он выпускает меня и выходит из кухни, останавливаясь у стеклянной стены в гостиной. Его фигура в солнечных лучах кажется темной, будто это не мужчина, а нечто, сотканное из теней. Я завороженно смотрю ему в спину.
Возникает ощущение, что о смерти он говорил не просто так. “Это единственное, что невозможно отменить.” Я подхожу к нему вплотную и с опаской кладу ладонь на плечо. Локи вздрагивает, но не поворачивается. Пальцы ощущают легкие колебания, похожие на пульс.
- Чью смерть ты не смог предотвратить, Локи?
Он дергается, как от удара током, и резко разворачивается ко мне, сминая лежащую у него на плече кисть своей. В глазах проявляется краснота.
Спокойно, Агата, не дергайся.
- Я хочу тебе помочь. Я рассказала тебе о своей боли. И мне стало легче. Я не хочу тебя обидеть или унизить чем-то. Я хочу понять. Насколько смогу, насколько хватит моей человеческой натуры.
В глазах Локи, которые постепенно приобретают нормальный цвет, отражается непонимание.
- Ты хочешь меня понять? Зачем?
- Я привыкла отвечать добром на добро. Ты помог мне. Я хочу помочь тебе.
- Тебе было мало одного раза?
- Видимо, мало.
- Ты ненормальная.
- Я в курсе.
Он выпускает мое запястье и кладет руку на шею. Под его пальцами растекается уже знакомое тепло, и я мысленно готовлюсь к потоку, подобному тому, что я видела у камина. Ощущение не из приятных, но что не сделаешь ради пар... пациента.
- Ты можешь не выдержать и сойти с ума.
- Значит, сдашь меня в дурку, и у меня будет уютная жизнь без забот.
- Не дождешься.
Он притягивает меня к себе, пальцы начинают обжигать кожу и кажется, что по ней струится ток, пробираясь в каждую клетку и заставляя ее гореть изнутри. Перед глазами мелькают пятна, образовываясь в связные картины: трое мальчишек бегают друг за другом по поляне, пытаясь отобрать друг у друга маленький лук. Двое старших мальчишек – светловолосый маленький верзила и изящный рыжий паренек оттирают худенького темноволосого мальчишку, в итоге роняя его на землю, и убегают, не замечая злых слез упавшего. Он встает и молча идет в противоположную сторону...
Вспышка.
Прекрасные девушки, танцующие на пиру. Трое принцев, стоящих у трона. Играет музыка, от которой ноги сами пытаются пуститься танцевать. Тор приглашает высокую, стройную девушку с черными как уголь волосами. Локи и Бальдр** движутся с разных концов зала и одновременно достигают укрытия второй девушки: светловолосой, затянутой в серебристое платье и оттого кажущейся еще воздушнее и свежее. Она принимает приглашение Бальдра, и Локи остается стоять у стены. Длинный коридор, по которому размашистым шагом идет черноволосый принц. Его шаги не слышны – он ищет ее. И находит. На балконе. Но не одну – она стоит, запрокинув голову, и ловит своими губами губы рыжеволосого мужчины. Его рука лежит на ее талии и крепко прижимает ее к себе. Локи разворачивается на каблуках сапог и уходит...
Вспышка.
Рыжеловосый мужчина, распростертый на земле, и серая тень над ним. Из груди мужчины торчит белая стрела. Омела. Это единственное, чем можно было его убить. Рядом катаются две тени, рвущие и убивающие друг друга. И черноволосый принц в доспехах и рогатом шлеме, стоящий в стороне. Светловолосая дева, кидающаяся на него с кулаками и размазывающая слезы по щекам: “Локи! Ты мог его спасти! Ты ведь мог! – Я не успел. – Я тебе не верю! Будь ты проклят! Я ненавижу тебя! – Эмла***... – Я проклинаю тебя, принц Асгарда! Чтоб тебе провалиться в Ётунхейм и остаться там!”...
Вспышка.
Падение... Холод, пронизывающий все естество, окружающий и заполняющий темноту вокруг... падение в бездну без дна. Глаза закрыты, но сквозь веки я вижу Бальдра, летящего, парящего рядом. “Мы снова увиделись, брат. Я прощаю тебя”. Ненависть, окутывающая разум. “Прощаешь!? Ты отнял у меня все! Тору доставалась слава, тебе женщины, я же оставался ни с чем!”. Улыбка. Спокойная улыбка того, кто знает Истину. “Ты получил то, чего мы с Тором никогда не смогли бы постичь. Ты получил магию. И с ее помощью ты получишь и славу, и ту женщину, которая будет достойна тебя и которой ты будешь достоин”... Ненависть бушует, захватывая все сильнее и сильнее. Да. Я получу. Я получу абсолютную власть над девятью мирами. Все падут на колени передо мной. А женщины... эти низкие твари будут благодарить судьбу просто за скользнувший по ним взгляд моих глаз. И проклинать ее, если я пожелаю, чтобы привели в мою спальню...