У тебя, как в детстве, светлый смех...
У тебя бесстыжие глаза.
Только почему-то грустный голос.
Веришь мне? – рассыплется гроза,
Будет время разноцветных пОлос.
У тебя бесстыжие глаза...*
Она говорила, что скучает... И говорила, что любви нет, это просто химия… Но – так писать и ничего не чувствовать она не могла. Даже боги этого не могут.
Нужен был – заполнить пустоту,
Скоротать замешкавшийся вечер,
Высветлить немую темноту,
Поддержать измученные плечи.
Нужен был – вновь научить дышать,
Собирать расколотые сутки,
И глазам напомнить, как сиять,
Сделать сердце, как и прежде, чутким.
Нужен был осеннею листвой,
Вдоль по волосам остывшим ветром,
И ночной безлунной синевой,
И свечи ванильной теплым светом.
Нужен был, как воздух для огня,
Как вода в безжизненной пустыне,
Морякам – далекая земля,
Королеве – грешная гордыня.
Как теперь тебя благодарить
За мое минувшее ненастье?..
Памятью я буду дорожить:
Лишь тебе обязана за счастье.*
Я встал, отбросив так и не начатую книгу, и вихрем вылетел с балкона, сжимая в руке кожаный томик.
На креслах в коридоре приемного отделения сидят двое. Заплаканная пожилая женщина и мужчина, обнимающий ее. Кого-то ждут.
Проходит еще около часа бездействия. Женщина порывается встать и пойти к белым стеклянным дверям, ведущим внутрь это храма медицины. Своеобразного, конечно, храма... Но сидящий рядом мужчина не дает ей уйти, плотнее прижимая к себе и уговаривая не плакать.
Открываются и хлопают створками двери, и я вижу, как стройная молодая женщина летит по коридору, на ходу накидывая халат на зеленый медицинский костюм. Длинные черные волосы, еще более темные, чем тогда, затянуты в высокий хвост, отброшенный за спину. Выбившиеся пряди небрежно обрамляют бледное, уставшее лицо с большими карими глазами. Она стала еще тоньше. Еще легче. И сильнее. Эта сила чувствуется в каждом ее движении.
Агата.
Она подходит к ограждению поста, и раздается спокойный властный голос:
- Родственники Джеймса Дилана здесь?
Заплаканная женщина вскакивает и бежит к ней. Мужчина, из рук которого она вырвалась, еле поспевает за своей спутницей. Выйдя за ограждение, она кивает на ряд кресел рядом с постом, стоящих друг напротив друга.
- Давайте присядем.
Она садится и несколько секунд вглядывается в лица сидящих напротив людей.
- Меня зовут доктор Агата Ларсен, я лечащий врач вашего сына.
Где-то это я уже слышал.
- Доктор, как он? Он… он жив? – женщина сжимает руку своего мужчины побелевшими от напряжения пальцами.
Агата наклоняет голову и грустно улыбается уголками рта.
- Да, операция прошла успешно. Нам осталось только ждать – он сейчас в реанимации. Как только проснется – мы вам позвоним.
- То есть как, в реанимации?
- Все пациенты после операции переводятся в отделение анестезиологии и реанимации, так нужно.
- Я хочу его увидеть!
- В данный момент это невозможно.
- А когда?
- Когда он проснется после наркоза.
- А он проснется?
- Миссис Дилан, я понимаю ваше состояние, но ваш сын получил серьезную травму. Я не буду лукавить, скорее всего, у него останутся последствия. Пока не могу сказать, какие. Мы сделали все, что смогли, и сохранили целостность костного мозга. Также была произведена операция на поясничном отделе, и установлена титановая конструкция, чтобы перелом сросся правильно. Прогноз у него позитивный.
- Он будет ходить?
Агата распрямляет плечи и улыбается шире:
- Если не будет лениться и лежать на диване.
Женщина вскакивает и кидается навстречу, хватая девушку за руки и прижимая их к своей груди:
- Доктор, спасибо вам! Девочка моя милая, руки твои золотые, ты мне сына спасла, пусть тебя бог благословит! Счастья тебе, как благодарить тебя, не знаю!.. – по щекам женщины катятся лихорадочные слезы, губы прыгают, изгибаясь от волнения. Ее муж застыл столбом позади, то ли испугавшись эмоциональности жены, то ли переваривая сказанное Агатой.
- Миссис Дилан, успокойтесь. Все уже кончилось. Там, – Агата указывает на боковой коридор, – можно выпить кофе. Если хотите, я дам вам успокоительное. Поезжайте домой. Сейчас вы ничего не сможете сделать, нам нужно просто подождать, пока Джеймс проснется. Идемте.
Она высвобождает руки и жестом приглашает следовать за ней. Возвращается уже в одиночестве, задумчиво вертя в руках стаканчик с кофе и напевая что-то себе под нос.
- Линда, я уеду через час. До послезавтра меня не искать.
- Доктор Ларсен, а профессор в курсе?
- Конечно, в курсе, куда он денется.
Она подмигивает медсестре и дергает ее за прядь волос.
- Приходи попозже в ординаторскую. Я вкусных печенек принесла.
- Обязательно!
Развернувшись и скользнув взглядом по пустому приемному покою, Агата двинулась обратно в сторону ординаторской.
- Было б всегда так тихо, а!
- Мы б со скуки засохли, Линда! – она машет медсестре рукой и скрывается за дверями.
Я отхожу от поста и направляюсь к выходу. Для смертных так легко стать невидимым. Даже для нее.
Я прождал на стоянке еще около двух часов.
Она вышла, одетая в черный кожаный комбинезон со щитками защиты и ботинки с широкими тяжелыми каблуками. Подойдя к одиноко стоящему спортбайку, отстегнула шлем и оседлала мотоцикл. Повернув ключ в замке, она провела пальцами по баку.
- Привет, Ворон. Я скучала.
Оригинальное имя ты дала мотоциклу.
Она завела байк, немного порычала двигателем и, выкрутив ручку газа, рванула с места, оторвав переднее колесо от земли.
Ну, ничему жизнь не учит.
Я усмехнулся про себя и выехал со стоянки вслед скрывшемуся за поворотом мотоциклу.
*Стихи, отмеченные звездочкой, принадлежат моей подруге, Елене Недостоевой и используются с разрешения автора. ЗЫ: Ленка, талантище ты мое, я тебя обожаю.
====== 57. Эпилог. Часть вторая. Хроники. ======
Коридор – Прерванный полет.
Я медленно просыпалась, чувствуя, как раскалывается голова, и тело болит так, словно по мне танцевал слон.
Мамочки, что вчера было? Я что, напилась? С чего бы?
Я приоткрыла один глаз, оценивая обстановку, и распахнула оба, обнаружив, что лежу далеко не на родном диване.
Я лежала на больничной кровати, в отделении травматологии родного госпиталя, не в состоянии пошевелиться. Мои конечности были перехвачены ремнями, и в венах обеих рук стояли иглы капельниц. Какого?..
Воспоминания нахлынули на меня подобно потоку воды, сметая на своем пути все барьеры из сарказма и вечного ехидного цинизма, оглушая сознание и заставляя совершать рефлекторные попытки подняться.
Я разбилась на мотоцикле. У меня была пробита артерия. Я не должна была выжить.
Локи. Я сшибла Эмлу. Я сшибла ведьму, которая хотела его убить. На кой я в это полезла вообще?
Локи... Жив ли он? Как он сейчас? Где?..
- Лежи, тебе нельзя шевелиться.
Знакомый до дрожи голос раздается прямо передо мной, и я вижу Локи, опирающегося на спинку кровати.
- Локи... Давно я здесь?
- Третьи сутки.
- Что случилось?
- Ты не помнишь?
- Кусками.
- Тебе какую версию, официальную или как было?
- Обе.
Локи усмехается. Эта усмешка, так бесившая меня, сейчас заставляет лишь слабо улыбнуться.
- Ты снесла Эмлу на мотоцикле и спасла мне жизнь. Ты рискнула собой и этим выполнила данную тобой клятву. Ты разбилась. У тебя был сломан позвоночник и обе ноги – на них упал мотоцикл. Была пробита шея, ты истекала кровью.
- Почему я здесь, а не в морге? И ноги у меня вполне ничего себя чувствуют, и шея...
- Потому что я не дал тебе умереть.
- К тебе вернулась магия?
- Да. Я пришел сказать спасибо. И попрощаться.
- Попрощаться? Ты уходишь?..
- Я пока не могу сдерживать свою силу. Боюсь, натворю дел похуже Эмлы, пусть и непреднамеренно.