«Радуйся, отче наш и наставник Феодосии! Мирскую суету отвергнув, молчание возлюбив, Богу послужил ты в монашеском житии, всякое себе божественное приношение принес, постом превознесся, плотские наслаждения возненавидел, красоту мирскую и желания жизни этой отринул, следуя по стопам высокомысленных отцов, подражая им, в молчании возвышаясь и смирением украшаясь. Радуйся, укрепившись надеждою и вечные блага восприняв, умертвив плотскую похоть, источник беззакония и волнений, ты, преподобный, бесовских козней избег и сетей. С праведными, отче, почил, обретя по трудам твоим воздаяние, став наследником отцов, последовав учению их и нраву их, воздержанию их и правила их соблюдая. Всего более хотел уподобиться ты великому Феодосию образом жизни и нравом, в воздержании с ним соперничая, последуя его обычаям и переходя от одного хорошего дела к еще лучшему, положенные молитвы к Богу вознося и благоухания принося, кадило молитвенное, фимиам благовонный. Победив мирскую похоть и миродержца – князя мира сего, врага поправ дьявола и его козни, победителем явился, противостав вражеским его стрелам и гордым помыслам, укрепясь оружием крестным и верою непобедимою, Божьего помощью. Молись за меня, отче честный, чтобы избавиться мне от сети вражеской, и от противника-врага сохрани меня твоими молитвами».
В тот же год знамение было на солнце: исчезло, и совсем мало его осталось – как месяц стало, в час второй дня, месяца мая в 21-й день. В тот же год, когда Всеволод охотился на зверей за Вышгородом и были уже закинуты тенета и люди кликнули, упал превеликий змей с неба, и ужаснулись все люди. В это же время земля стукнула, так что многие слышали. В тот же год волхв объявился в Ростове и погиб.
В год 6600 (1092). Предивное чудо явилось в Полоцке в наваждении: ночью стоял топот, что-то стонало, рыскали бесы по улице, словно люди. Если кто выходил из дома, чтобы посмотреть, тотчас невидимо уязвляем бывал бесами и оттого умирал, и никто не осмеливался выходить из дома. Затем начали и днем являться на конях, а не было их видно самих, но видны были коней их копыта; и уязвляли так они людей в Полоцке и в его области. Потому люди и говорили, что это мертвецы бьют полочан. Началось же это знамение с Друцка. В те же времена было знамение в небе – точно круг посреди неба превеликий. В тот же год засуха была, так что пересохла земля, и многие леса возгорались сами и болота; и много знамений было на земле; и рать великая была от половцев и отовсюду: взяли три города, Песочен, Переволоку, Прилук, и много сел разорили. В тот же год ходили войною половцы на поляков с Васильком Ростиславичем. В тот же год умер Рюрик, сын Ростислава. В те же времена многие люди умирали от различных недугов, так что говорили продающие гробы, что «продали мы гробов от Филиппова дня до мясопуста семь тысяч». Это случилось за грехи наши, так как умножились грехи наши и неправды. Это навел на нас Бог, веля нам покаяться и воздерживаться от греха, и от зависти, и от прочих злых дел дьявольских.
В год 6601 (1093), индикта в 1-й год, преставился великий князь Всеволод, сын Ярославов, внук Владимира, месяца апреля в 13-й день, а погребен был в 14-й день; неделя была тогда Страстная, и день тогда был четверг великий, когда он положен был в гробу в великой церкви святой Софии. Этот благоверный князь Всеволод с младых лет любил правду, оделял убогих, воздавал честь епископам и пресвитерам, особенно же любил черноризцев и давал им все, что они просили. Он и сам воздерживался от пьянства и похоти, за то и любим был отцом своим, поэтому говорил ему отец его: «Сын мой! Благо тебе, что слышу о твоей кротости, и радуюсь, что ты покоишь старость мою. Если Бог даст тебе получить стол мой после братьев своих по праву, а не насильем, то когда Бог пошлет тебе смерть, то тут ляжешь, где я лягу, у гроба моего, потому что люблю тебя больше братьев твоих». И сбылось слово отца его, сказанное ему. Получил он после всех своих братьев стол отца своего, по смерти брата своего сел княжить в Киеве.
И было у него огорчений больше, чем тогда, когда он сидел в Переяславле. Когда княжил в Киеве, печаль была ему о племянниках его, ибо начали они ему досаждать, один желая одной волости, а тот другой; он же, чтобы замирить их, раздавал им волости. В этих огорчениях начались и недуги, а за ними приспела и старость. И стал он любить образ мыслей младших, советуясь с ними; они же стали наущать его, чтобы он отверг дружину свою старшую, и люди не могли добиться правды княжой, начали тивуны его грабить и продавать людей, а князь о том не знал из-за болезней своих. Когда же он совсем разболелся, послал он за сыном своим Владимиром в Чернигов. Владимир, приехав к нему и увидев отца больным, сильно горевал. В присутствии Владимира и Ростислава, сына своего меньшого, когда пришел час, Всеволод преставился тихо и кротко и присоединился к предкам своим, прокняжив в Киеве пятнадцать лет, а в Переяславле год и в Чернигове год. Владимир же с Ростиславом, братом своим, оплакав его, убрали тело его. И собрались епископы, и игумены, и черноризцы, и попы, и бояре, и простые люди, и, взяв тело его, с песнопениями по обычаю положили его в церкви святой Софии, как уже сказали мы раньше.