Завуч открыла рот. Закрыла. Видимо, у нее в голове не помещалось, как вчерашняя студентка вообще смеет ей отвечать.
- И я не шлюшка, не судите людей по себе, - припечатала я. - Я первоклассная учительница, и вы еще в этом убе...
Я так и не поняла, кто именно ударил меня в голову. Боль раскатилась по затылку, расплескалась по кабинету золотыми и зелеными брызгами, и я увидела, как лицо завуча белеет от ужаса, словно она вдруг увидела то, что ее разум не мог принять и понять.
А потом меня поволокло куда-то назад, и кабинет рухнул в темноту. Из этой темноты выглянул огненный драконий силуэт, и все померкло.
- Какая-то она странная.
- Медир Кайлен, не сомневайтесь, это именно она. Ее называли первоклассной учительницей, она та, кто вам нужна.
Кругом по-прежнему была тьма, но в ней были голоса, звуки и чувства. Я поняла, что уже не падаю в бездонный колодец, а лежу на чем-то мягком. Запах был странным, словно рядом со мной было огромное животное, которому вдруг пришла в голову блажь побрызгать одеколоном на золотистую чешую. Но звериный запах почти сразу же отступил, и я услышала:
- Нет, все же она странная. Не думал, что в их мире нужные нам люди. вот такие.
- Медир Кайлен, не сомневайтесь! Ошибки нет.
Я попробовала открыть глаза, и это получилось. Я действительно лежала на диване -комната, в которой я оказалась, словно сошла с каталогов дорогой мебели. В нашей гимназии такого и быть не могло. Я повела головой, и затылок снова кольнуло болью.
Человек, который стоял рядом с диваном, выглядел холодным и властным. Идеально белая рубашка, тяжелая золотая брошь на яркой ленте галстука, брюки со стрелками, о которые можно порезаться, и все это щедро приправлено осознанием собственного достоинства и непроницаемым равнодушием - незнакомец производил впечатление президента, не меньше. Холеное лицо было наполнено гордостью, которая хорошо смотрелась бы на монете, в ярко-голубых глазах плыло любопытство, густо смешанное с презрением, четко очерченные губы скептически скривились.
- Что ж, - произнес он, - я вам поверю. Медира, вы слышите?
Медир и медира. Господин и госпожа? Язык, на котором говорили, был странным, полным щелкающих и шипящих звуков, но почему-то я прекрасно все понимала.
- Слышу, - ответила я и едва не закричала от удивления и страха: я говорила на том же языке! - Кто вы?
Что это?
Что со мной?
«Я, наверно, умерла, - подумала я. - Тромб оторвался, или что-то такое».
Я не знала, как еще можно объяснить эту огромную комнату, властного и гордого незнакомца, чужой язык, на котором я говорю, как на родном.
- Как вас зовут, медира? - в голосе незнакомца скользнули далекие усталые нотки. Мне послышался шелест льда.
- Юлия, - ответила я. - Кто вы?
- Медир Кайлен аш ан Тан, - представился незнакомец, и я вдруг увидела, как за его спиной развернулся огненный призрак - дракон вскинул голову на длинной шее и раскрыл золотые крылья.
Это было настолько красиво, что я ахнула от изумленного восторга. Призрак рассыпался искрами, и я спросила:
- Вы дракон?
Если я умерла или вижу сон, то почему бы в нем не быть драконам? Буду думать, что сплю, и мне все это снится - и пылающий драконий силуэт за плечами человека, и мужчина с голубыми глазами, в которых сейчас плывут такие искры, что почти невозможно оторвать взгляд.
Кайлен кивнул.
- Верно. Я дракон. Вы учитель, так?
- Да, я учитель, - ответила я. Попробовала сесть: откуда-то справа метнулся человек в белом халате и помог. В острых чертах его лица было что-то крысиное, торжествующее. Он словно сделал что-то, чего сам от себя не ожидал.
- Мне понадобится ваша помощь, - произнес Кайлен и махнул рукой: человек в белом халате тотчас же направился к дверям. Когда он вышел, Кайлен сел на диван рядом со мной и устало провел ладонями по лицу.
- Вернее, даже не мне, - сказал он. - Моему сыну.
Я видела, что ему больно и тяжело говорить. Он всегда был сильным - но что-то пришло и сломало его, и он старался собрать себя по частям, но не мог.
Мне стало жаль его - настолько, что я даже отвлеклась от того, что меня вытащили в другой мир.
- Что с ним? - спросила я.
- Моя жена умерла полгода назад, - ответил Кайлен. - И сын... с ним случилось что-то вроде нервной болезни. Он словно бы окуклился. Замкнулся в своем горе, перестал говорить, перестал дышать огнем. Просто лежит на полу в детской и собирает игрушки в ряд.
Я была не дефектологом, а учительницей английского языка, но об этом «собирает игрушки в ряд» слышала, и не раз.