Я вздрогнул и примиряюще поднял руки.
— Вы правы. Окей? Простите, я выбрал неверные слова. — Затем я сделал глубокий вдох и выдох. — Главное — теперь мы знаем о нём и можем кое-что сделать.
— Мы?
— Да, будет лучше, если с экзорцизмом поможет член семьи.
— Экзорцизм? — спросила она, глянув в сторону двери, через которую вышел Ярдли.
— Конечно, — сказал я. — Это ваш дом, а не страшилы. Если я покажу как, вы захотите надрать ему задницу?
— Да, — сказала она твердым голосом.
— Это может быть опасным. Я вас прикрою, но риск есть всегда. Уверены?
Мэган повернулась ко мне и её глаза сверкнули.
— Да, — сказал я. — Так я и думал.
— Последнее «А», — сказал я, написав «Act». — Действие.
— Это кажется очевидным, — сказала Ильяна.
— Разумеется, — сказал я. — Но именно тут определяется всё. И это всегда авантюра. Вы делаете ставку на то, что всё ясно поняли, узнали всё, что нужно для действий.
— Да, — сказала она слегка раздражённо. — Это результат первых трёх Ахов.
— Аев, — рассеянно поправил её МакКензи. — Э?
Ильяна пронзила его ледяным взглядом.
— Неважно. Мы уже поняли, что происходит. В этом смысл методологии.
— А, — сказал я, подняв палец. — Но всё ли ты знаешь? Уверена ли, что точно поняла происходящее? Особенно когда рискуешь безопасностью своей и всех прочих?
Ильяна выглядела смущённой.
— Почему я не могу быть уверена?
Я слабо улыбнулся.
Следующим вечером дети отправились спать ровно в девять. К девяти тридцати они перестали просить пить, искать одежду на завтра, размахивать световыми мечами в воздухе и вообще вести себя, как дети. К девяти тридцати пяти они все уже спали.
Мэган, неприветливый Ярдли и я незамедлительно стали готовить засаду для страшилы.
Пока Мэган собирала обрезки волос с голов своих детей, Ярдли и я достаточно очистили ковер для того, что бы я взял упаковку соли и высыпал его в круг на ковре. Вы можете использовать почти всё для создания магического круга, но соль часто наиболее практична. Это символ земли и чистоты, и она не привлекает муравьев.
Использовать для круга на ковре сахар вы сможете только один раз. Поверьте на слово.
Мэг вернулась и я кивком указал на круг.
— Сюда.
Она шагнула через круг, стараясь не нарушать его и бросила в центр круга прядки волос её детей, перевязанные нитями её собственных медно-красных кудрей.
— Хорошо, — сказал я. — Мэг, оставайся в кругу с ними.
Она глубоко вздохнула и затем сделала это, повернувшись лицом к темному, открытому шкафу. Её дыхание было медленным, но неравномерным. Она была достаточно умна, чтобы бояться.
— Помни, что я сказал, — спокойно сказал я ей. — Когда ты почувствуешь его на себе, замкни этот круг и думай о своих детях.
Она чётко кивнула.
— Я здесь, — внушил я ей. — Если что-то пойдет не так, я вмешаюсь. Ты можешь это сделать.
— Хорошо, — сказала она очень тонким голосом.
Я кивнул ей, стараясь выглядеть спокойным и уверенным. Она в этом нуждалась. Затем я отступил обратно в прихожую. Ярдли вышел со мной и закрыл за собой дверь, оставляя Мэган и её детей в темноте.
— Не понимаю, — сказал он низким, тихим голосом. — Как это поможет детям, если они спят?
Я взглянул на него.
— Уничтожит создание, нападающее на них?
Его губы неприятно изогнулись.
— Это штучки с профилактическим эффектом, да?
— Эффектом плацебо, — я вздохнул. — И нет, это не то.
— Потому что здесь настоящий монстр, — сказал он.
Я кивнул.
— Именно.
Он уставился на меня.
— Ты серьёзно. Ты веришь в это.
— Ага.
Ярдли выглядел так, будто захотел отодвинуться от меня на несколько футов. Но не стал.
— Как это должно работать?
— Волосы детей заменят их самих, — ответил я. — Для заинтересованного страшилы волосы — это и есть дети. Это как использовать одежду, которую вы носили, чтобы оставить ложный след для того, кто по нему идет.
Ярдли нахмурился.
— Окей.
— Волосы твоей сестры обвязаны вокруг них, — сказал я. — Привязывают её к детям. Она близка к ним и, несомненно, любит их. В этом есть своя сила. Для страшилы она будет неотличима от детей.