Однако структура всех статей строилась так, чтобы шокировать публику. Они начинали свой рассказ с того, что адвокат Гу Ян и его интерн перешли черту, отделяющую профессиональные отношения от интимных. К статьям прилагались фотографии, как двое мужчин вместе обедают, вместе летят на шаттле, вместе идут по улице. Была даже фотография, сделанная во дворе виллы Гу Яна.
На этом этапе никаких серьёзных обвинений не было - мало ли, почему они проводят время вместе. Возможно, между ними и нет никаких интимных отношений.
Затем начали выходить статьи, заставляющие читателей задаваться вопросом о невинности отношений интерна и адвоката. Например, почему это вдруг Гу Ян в первый же день стажировки взял интерна с собой в командировку? Почему на второй день он разрешил ему выступить в суде? Список привилегий интерна рос, как снежный ком. Для того, чтобы отношения переросли во что-то серьёзное, требуется много времени, а у этих двоих всё произошло так быстро! Так что не думайте, что они - просто очередная влюблённая парочка.
Ещё больший пожар разгорелся, когда в статьях появились фото и видео сомнительного содержания. Предположение о том, что "адвокат склонил интерна к интимным отношениям, соблазнив его различными обещаниями касательно карьеры", вбило последний гвоздь в крышку гроба.
В любой другой момент все эти статьи не вызвали бы ажиотажа, и публика быстро бы потеряла интерес к личной жизни какого-то там адвоката. Однако сейчас шёл отбор на звание Юриста Первого Класса, а потому эффект от статей был потрясающим. И не в хорошем смысле этого слова.
А публикации набирали оборот. В статьях обсуждалась недавняя деятельность Гу Яна. Перенос даты заседания суда по делу "Пожилых Болванчиков" и так вызвал недовольство публики. Люди были уверены, что Гу Ян специально затягивает процесс, поскольку у него возникли сложности с этим делом. А может он и вовсе хочет завалить его.
Статьи сосредоточились на этом аспекте, вырывая для Гу Яна ещё более глубокую могилу. А затем были опубликованы очередные фотографии.
Сначала авторы статей сообщили о том, что Гу Ян запросил перенос суда из-за того, что пропадал в больнице. Затем появились новости о том, что с самим адвокатом Гу всё хорошо, а вот его молоденький интерн страдает от какого-то заболевания.
Насколько серьёзно болен интерн?
К статьям были прикреплены фотографии того, как Гу Ян выходит из больницы с пустыми руками, а возвращается с пакетами с лейблами элитных магазинов одежды. И поскольку никто не видел, чтобы он сам носил эти марки одежды, было очевидно, кому она предназначалась.
Разве смертельно больной пациент будет волноваться об одежде?
Ни-ког-да!
В статьях то и дело задавались риторические вопросы, а компрометирующие фотографии давали на них ответы. В общем, повествование шло в запрограммированном кем-то русле.
Бэнц прочитал парочку статей, затем сделал скриншот одной из них и отправил его интерну:
Видишь, как я и говорил - мы опоздали.
Как только сообщение было получено, интерн тут же перезвонил Бэнцу. Репортёр улыбнулся и язвительно выпалил:
- Чего ты мне звонишь? Какой смысл? Вот теперь ты запаниковал, а раньше чем думал? Скажу прямо - сейчас, когда газетчики приплели дело "Пожилых Болванчиков", эта шумиха так просто не утихнет. Вам может помочь только Бог.
- Не кричите, - спокойно ответил интерн, - Я вас прекрасно слышу. У вас найдётся время на "мощную бомбу"?
На мгновение Бэнцу показалось, что у интерна другой голос. Это странно. Нет, тон и манера речи - всё те же, но вот тембр голоса немного изменился. В его голосе появилась какая-то теплота, благодаря которой люди спокойно выслушивали его слова и у них не возникало желания взорваться от гнева. Однако Бэнц не стал зацикливаться на этой мысли, его внимание привлекли слова: "мощная бомба".
- Аах, ты говоришь о той самой мощной бомбе, которую обещал мне в наш прошлый разговор? Свои проблемы решить не можешь, так вспомнил про обещания? Скажи мне, о какой "мощной бомбе" идёт речь?
- Вы сами всё поймёте, как только приедете и увидите меня.
- Ха, говоришь, что отличная история выросла прямо у тебя на лице?
Бэнцу было смешно до тех пор, пока они с Хэрси не приехали в главное здание больницы Спринг Айви и не поднялись на крышу, на которой был разбит сад. Вход сюда был охраняем, но интерн дал им пароль.
- С моей головой, наверное, что-то не так, - жаловался Бэнц, стоя в лифте, едущем на крышу. - Если этот интерн и правда предоставит нам мощную статью, я отрежу себе башку и преподнесу ему её на тарелочке.
В этот момент открылись двери лифта. Из глубины сада раздался голос, в котором явно слышалось веселье:
- А я вас услышал. Могу ли я ожидать, что вы сдержите своё слово?
- Ах.
Фыркнув, Бэнц повернулся на звук и столкнулся нос к носу с Ян Суйчжи.
Бэнц: ...
Бэнц: ???
- Доброе утро, - улыбнулся декан Ян.
Бэнц: ...
- Давненько не виделись.
Бэнц: ...
- Чай? Кофе? Я всё ещё придерживаюсь предписанной диеты, так что мне нельзя ни того, ни другого.
Бэнц: ...
Ян Суйчжи окинул взглядом две ледяные статуи и раздражённо рассмеялся.
- Забудьте. Давайте, отрезайте себе голову, а я посмотрю, - фыркнул он.
Бэнц: ...
Прошло несколько минут прежде, чем в его голове сформировались две мысли:
Капец.
Он воскрес.
________________
Всего за несколько часов новость о Гу Яне и его интерне разлетелась по всему Альянсу. СМИ не стихали, а наоборот, подливали масла в огонь всё больше и больше. Скоро эту тему обсасывали все, кому не лень.
Целая куча репортёров, которым, видимо, нечего было делать, собралась в районе Фа Ванг - у ворот больницы Спринг Айви. Некоторые наглецы даже пошли дальше и выстроились на ступеньках возле здания генетики.
Понимая, что так и будет, Ян Суйчжи обсудил этот вопрос с Лин Юанем и договорился, что дальнейшую реабилитацию будет проходить дома.
Было 17:00, когда репортёры получили наводку: интерна адвоката Гу выписывают. Как раз сейчас он подписывает необходимые бумаги. Журналюги тут же столпились у здания генетики, включили свои камеры и приготовились записывать шоу.
Пять минут спустя к зданию подъехал чёрный автомобиль. Сразу же после этого из здания вышла "звезда последних часов" - адвокат Гу. Он спокойно обвёл журналистов своим холодным взглядом, и ничего в его поведении не указывало на переживания или недовольство.
Он остановился в дверях, как будто дожидался кого-то. Пять минут спустя из здания вышел ещё один человек. В районе Фа Ванг стояла середина зимы. На улице было холодно, так что, когда человек выдохнул, черты его лица закрыло облачко пара.