Гу Ян: ...
Да, "стажёр" из императора вышел никудышный. Мало того, что он поставил своему "учителю" оценку, так он ещё и судью обозвал старой черепахой.
Характер профессора Яна был далеко не сахар. Перед посторонними он всегда разыгрывал роль спокойного и элегантного пушистого котика, но вот со своими студентами он вёл себя, как грозный серый волк.
Например, если ему в руки попадалась плохая диссертация, то для чужих студентов он просто делал лаконичную заметку: "Неправильное изложение. Переделать". Но, если плохую работу ему сдавал кто-то из его студентов, то он не стесняясь перечёркивал страницу и приписывал: "Чушь собачья!".
Многие студенты считали, что таким образом он выделяет любимчиков. Что более абсурдно, они в это не только верили, но и завидовали тем студентами, чьим непосредственным наставником был профессор Ян. Среди тех, кому завидовали, был и Гу Ян.
В те дни студент Гу считал этих людей идиотами. Но теперь... Теперь уважаемый юрист Гу намеревался найти время и преподать наглому "стажёру" парочку уроков.
- Ты можешь встать? - спросил он Ян Суйчжи, не поворачивая к нему головы.
Профессор Ян в это время также собрал свои вещи и стёр парочку неразборчивых надписей с листков бумаги. Он осторожно поднялся, опираясь о стол:
- Всё нормально. Просто нога немного занемела. Сейчас я так рад, что именно ты стал моим наставником.
- Угу.
- Ты не говорил всякой ерунды и быстро победил в суде. Если бы на твоём месте был кто-нибудь другой, кто-то, кто любил бы долгие речи, как этот дурацкий прокурор, то к концу заседания меня бы уже отправили в больницу ампутировать ногу.
Гу Ян: ...
За короткое время он умудрился оскорбить не только судью, но и прокурора!
- Хватит дёргать ногой, - отметил Гу Ян. - Я вызову такси.
Заказать такси в Винном Городе было задачей не из лёгких, особенно из зала суда. Хоть юристам и разрешалось приносить на заседания умные устройства и фотонные компьютеры, однако сигнал здесь был ограничен. Сделав несколько безуспешных попыток вызвать такси, Гу Ян бросил быстрое "жди здесь" и вышел на улицу.
Конечно же, Ян Суйчжи не мог просто сидеть и спокойно ждать. Только глупец мог бы поверить, что достопочтенный профессор Ян послушается приказа.
Его травма была не настолько серьёзной, чтобы он вообще не мог передвигаться. Дождавшись, когда онемение пройдёт, и из зала выйдут оставшиеся зеваки, Ян Суйчжи медленно подошёл к скамье подсудимых.
- Ледяная скульптура, как долго ты планируешь радовать нас своим видом? - спросил он Джошуа.
Джошуа-Ледяная Скульптура-Дэйл вырвался из размышлений и обнаружил, что он единственный, кто стоит по стойке смирно. Комната была практически пуста.
- Все уже разошлись? - спросил он.
- Да. Ты можешь сойти с этого места. Гу Ян пошёл вызвать такси.
Джошуа сделал длинный крюк по специальному проходу, следуя за Ян Суйчжи в вестибюль здания суда. Стоя перед ступенями в ожидании Гу Яна, мальчишка наконец вышел из состояния лунатизма. Поколебавшись минуту, он тихонько прошептал:
- Эм...спасибо!
- Ты полдня трясся, как утка, пытаясь найти слова, и всё, что смог придумать, это лишь "спасибо"? - улыбаясь, ответил Ян Суйчжи. - Я и не знал, что это слово так сложно произнести.
- Я не часто его говорю, - покраснел мальчишка.
- И ты этим гордишься?
Джошуа: ...
Слова Ян Суйчжи сильно ранили его. Задумавшись, он снова покраснел, а затем, собравшись с силами, выпалил очередное признание:
- Тогда... в центре содержания под стражей...Я ругался на вас... Простите.
- Этого достаточно, - кивнул ему Ян Суйчжи. - Я уверен, что и эти слова ты тоже говоришь не так часто.
Джошуа: ...
Неподалёку Гу Ян как раз поймал такси и собирался вернуться за этой парочкой, но, обернувшись, увидел, что они уже стоят в вестибюле. Ян Суйчжи даже помахал ему. Джошуа медленно поплёлся за ним к такси. Вздохнув, мальчишка пробурчал:
- Он невероятный. Он самый невероятный человек из всех, кого я когда-либо встречал!
Любой, чья жизнь висела на волоске, будет бесконечно благодарен тому, кто его спас. И Ян Суйчжи, и Гу Ян повидали множество таких людей за время своей практики.
Ян Суйчжи взглянул на Гу Яна и рассмеялся:
- Да, он потрясающий. Кстати, эти слова, которые ты с таким трудом выдавил, их следует сказать и ему.
- Я знаю, - прямо ответил мальчишка. - Я на вас практиковался.
Ян Суйчжи: ...
К счастью, маленький болван вовремя заметил, как его слова подействовали на профессора Яна, и быстро добавил:
- Но я должен и вам их сказать. Вы помогли мне выйти под залог.
- Прекрати, - не так уж и легонько шлепнул его по голове Ян Суйчжи, - Мне не нужны твои подачки.
Он лениво поддразнивал маленького паршивца на пути к такси. Однако, когда они подошли к Гу Яну, тот кивнул куда-то в сторону угла.
- Что такое? - спросил Ян Суйчжи.
Лишь затем он заметил тощую фигуру, стоящую у стены, спрятав руки в карманы. Парень стоял с опущенной головой и пинал гравий под ногами. Это был не кто иной, как Честер Белл, внучатый племянник Китти Белл и главный виновник опухшей ноги Ян Суйчжи.
При виде Честера Джошуа заметно напрягся, а на его лице отобразилась масса противоречивых эмоций. Он выглядел так, будто хотел врезать Честеру, а затем оттащить куда-то в сторону и объяснить, что он ни в чём не виноват. А ещё ему очень сильно хотелось спросить, как там дела у бабушки Белл.
В итоге Джошуа лишь молча встал напротив Честера. В воздухе между ними витало напряжение, как будто стоит кому-либо из них сделать одно неловкое движение, и полетят ножи. Затем Честер, который был на несколько лет старше Джошуа, видимо, смирившись, подошёл к мальчишке поближе. Он глубоко вздохнул, затем вздохнул ещё раз и наконец выдавил:
- Прости.
Сказав это, он быстро развернулся и хотел было бежать, но сделав два шага остановился. Видимо, ему что-то пришло в голову, потому что он неловко повернулся к ним, почесал затылок и, обратившись к Ян Суйчжи, выпалил:
- Простите.
Казалось, он сейчас умрёт от одного этого слова. Что 14-летний, что 17-летний - два сапога пара. Скорее умрут, чем извинятся. Подумал Ян Суйчжи.
Было ясно, за что он извинялся перед профессором Яном - за кипяток, которым он его облил. Но вот за извинением перед Джошуа был скрыт гораздо более глубокий смысл.
Прости, я не должен был обливать тебя кипятком.
Прости, я должен был поверить тебе.
Прости, что я выбрал ненавидеть тебя.
Джошуа был в порядке, пока не услышал это "прости". Ту обиду, которую он испытывал от чувства несправедливости, нельзя было так просто исправить одним "прости". Он крепко сжал кулаки и гневно уставился на Честера. Уголки его глаз покраснели. Тем не менее, он крепко сцепил зубы, стараясь сдерживать полыхающие внутри эмоции.