Глава 11. Мира
Прошла почти неделя с момента нашего примирения с Максом. Каждый день он напоминает о себе. Присылает нежные сообщения в течение дня: «Как спала, малышка?», «Какие у тебя планы на сегодня?». Цветы с курьером по вечерам, просто так без повода. Две наши дежурные вазы уже заняты цветами. На третий день заталкиваем с мамой роскошный букет из красных роз в трехлитровую банку.
Папа, вернувшись вечером с работы, недовольно качает головой. Мол, не дело такой шикарный букет в банке из-под огурцов мариновать. Уходит куда-то и через пол часа возвращается с вместительной хрустальной вазой.
Каждый раз, проходя мимо цветов, вдыхаю их аромат и Макса вспоминаю. Приятно. Хоть за окном и погода не очень: снег подтаял, слякость и снежная жижа везде, но дни все равно особенными становятся. Наполняются ощущением праздника.
В пятницу Макс снова на вечер планирует какой-то сюрприз. Не говорит какой, томит неизвестностью. Хотя недолго осталось, всего несколько часов — и узнаю. На сей раз, наученная горьким опытом, собираюсь на свидание заранее. Принимаю неспешно ванну, после делаю укладку. Когда остается пару прядей высушить, сквозь жужжание фена слышу, как гудит домофон. Заканчиваю возиться с волосами, и до ушей доносится шелест маминых тапок — идет открывать. Вскоре дверной замок щелкает и через несколько секунд мама появляется на пороге ванной. Лицо растерянное, даже слегка испуганное. Говорит:
— К тебе пришел молодой человек.
Выбегаю в прихожую и вижу Влада. От шока замираю на месте. Опускаю глаза и лицо краска заливает. Наверно, как рак краснею от смущения. С тех пор, как мы в последний раз виделись в библиотеке, я боялась встречаться с Владом. Саму себя стыдилась. Как будто я к брату родному влечение испытала. Но он ведь не брат мне! Просто друг. Хотя теперь, наверно, уже и не друг. Ведь с друзьями так не целуются. Не знаю больше, в каком он статусе. Родной для меня человек, близкий мне парень, много для меня значащий. Это все, что о нем могу теперь думать.
Влад мне раз двадцать писал и звонил за эту неделю, но я его звонки и сообщения игнорировала. Терялась, не знала, что делать, как себя вести. Пряталась от него. Но он все равно как-то мой адрес узнал.
И сейчас на пороге моей квартиры стоит, в краску вгоняет. Надо бы его пригласить, радушно встретить. Это ведь закон гостеприимства, мамой в мою кровь впечатанный. Улыбаюсь робко и приглашаю пройти. Влад протягивает мне цветы, букет розовых хризантем, снимает куртку и говорит с улыбкой:
— Знаешь, о чем говорят хризантемы на языке цветов?
Мотаю головой и Влад заявляет:
— Ты крепкий орешек, детка, но я умею ждать!
Прыскаю от смеха, не удержавшись.
— Я тыщу раз хризантемы маме дарила, потому что это ее любимые цветы! Фу, Влад, ты все мои подарки маме опошлил!
— Прости, — глаза его тоже смеются. — Не знал. Я вообще-то твои любимые пирожные принес, твоя мама на кухню их унесла. Мы их увидим еще? Она сильно сладкое любит?
Смеюсь невольно и успокаиваю дорогого гостя:
— Тебя теперь ожидает масштабное чаепитие. Мама сейчас весь этот столик вкусняшками заставит и, пока ты все не съешь, живым от нас не уйдешь. Это грузинское гостеприимство, детка! — делаю смешной жест рукой.
Влад подходит ко мне и обнимает, прежде, чем я успеваю отстраниться. Шепчет на ухо:
— Мне тебя не хватало, смешнулька.
Прижимаюсь на секунду лицом к его груди. Вдыхаю его родной запах, чувствую литые мышцы под знакомым свитером из верблюжьей шерсти. В его крепких объятиях всегда защищенно и уютно себя чувствую. Но вдруг борода немного щекочет затылок, навевая крамольные воспоминания, и я поспешно отстраняюсь.
Отвожу глаза и признаюсь поспешно:
— Я вроде как с Максом встречаюсь. Помнишь его?
— Это тот чувак, который на твою соседку наорал? — Влад хмурится, взгляд мрачнеет.
— Да, тот самый. Но он уже свою ошибку с лихвой исправил. Устроил тете Оле встречу с сурдологом, подарил ей конвертик с деньгами, букет роз шикарный, торт. Тетя Оля очень довольна.
— Откупился, значит? — скалится в недоброй насмешке.
— Зачем ты так? Мы все ошибаемся. Но достойный человек берет ответственность за свои ошибки, а посредственность пустоголовая косячит, ни за что не отвечая.
— Ладно. Пусть так. Но что ты о нем еще знаешь? В чем еще заключаются его достоинства, помимо того, что он разрулил последствия собственного хамства?
— Мм… Он обаятельный, спортивный. Ответственный, наверно, раз ему такую работу доверили в горуправе.
— В общем, ничегошеньки ты о нем не знаешь, помимо внешнего шика-пшика. Моя Мира, с которой я пол года общался, намного разборчивее была.
— Ты забыл про презумпцию невиновности. Пока за человеком не доказано никаких грешков, он имеет право считаться чистым, как стеклышко.
— Мира, ты говоришь сейчас, как наивный, доверчивый ребенок, знать не знающий о хищниках в овечьих шкурах! Как будто тебя знакомство с господином Куртом ничему не научило!
Голос его чуть поднимается на эмоциях, и к нам в гостиную заглядывает мама. Заносит первые тарелочки с вкусняшками. Пирожные меренговые — наверно, те, которые Влад принес. Козинаки, чурчхелу, марципановые конфеты, которых у нас всегда дома полно, как маминых самых любимых.
Вскакиваю и начинаю ей помогать. Мама интересуется, какой чай Владу заварить. Он просит кофе с молоком, если есть, и мы с мамой вместе идем на кухню. Я точно знаю, какой кофе Влад любит. Хочется его хотя бы такой мелочью порадовать.
Первое, что вижу на кухне, это букет Влада, засунутый в трехлитровую банку. Мама виновато пожимает плечами:
— Больше ваз нет.
Когда запускаю кофеварку, она тихонечко спрашивает:
— Зайка, как мы папе объясним, что к тебе парень приходил? Ты же знаешь его мнение на этот счет! Молодой человек приходит к нам домой только тогда, когда у тебя с ним все серьезно. Никаких дружб с парнями папа не поймет и не примет. И уж тем более не одобрит идею одновременно с двумя мальчиками встречаться!
— Но это и правда мой друг. И у нас с ним очень, очень серьезная дружба. Он меня столько раз выручал в универе, что папа первый должен ему руку пожать в знак благодарности!
Мама беспомощно разводит руками.
— Ну раз так, то ладно. Но не забудь, дорогая, что через полтора часа за тобой приедет Макс. Надеюсь, твоя очень серьезная дружба и очень серьезная влюбленность не столкнутся лбами?
— Кто говорил про влюбленность? — возмущенно протестую. Но кофеварка уже шумит и сердито плюется в знак готовности, и я ловко наполняю Владу кружку, развожу молоком, добавляю сахар и отношу в комнату.
— Как Сэм? — спрашиваю, уплетая любимое безе. — Не нашел еще себе невесту?
— Нет, он в процессе. У него на примете несколько кандидатур. Трудно выбрать, когда все девушки красивы, как на подбор.
Вспоминаю вдруг слова Сэма о любимой девушке Влада, и меня аж потряхивает от нетерпения. Алчно жажду подробностей! Оценить ее, просканировать, достойна ли его избранница такого, как Влад?
— А ты? Уже выбрал себе девушку?
— Да, — отвечает небрежно. — Давно уже.
Чувствую легкое сожаление из-за его ответа. Так долго искала ему пару, но не срасталось у него ни с кем. Мне бы теперь радоваться, но вместо этого неуютно становится. Наверно, обидно немного, что он сам, без меня отлично разобрался на личном фронте. Спрашиваю с нетерпением:
— Кто она?
Влад меня окидывает задумчивым взглядом.
— Красивая. Умная. Веселая.
Я со смехом его перебиваю:
— Мне бы ее имя больше хотелось узнать, чем качества характера!
Но в этот момент к нам присоединяется мама. Подходящий момент для признаний упущен. Мама добавляет последний штрих — пахнущий мятой чайный сервиз с нежно-желтым японским узором, и подсаживается к столу. Благодарит Влада за угощение, цветы и сразу седлает свою любимую тему: как зовут его родителей? Где они живут, как их здоровье?