Выбрать главу
Клод Бернар, изучая соотношения мозговой деятельности с произведением идеи, пришел к убеждению, что рождение каждой мысли убивает одну или несколько нервных клеточек; так что эти пресловутые нервные клеточки, служащие оплотом аргументации материалистов, вследствие исследований, принимали свое настоящее назначение – служить орудиями, а не производительными агентами. Нервная клеточка была средством к выражению мысли, но сама не производила этой мысли. Еще одно доказательство подтверждало значение этого аргумента. Все клеточки человеческого существа заменяются новыми, в продолжение известного срока. Следовательно, когда я припоминаю факт, бывший десять лет тому назад, то нервная клеточка, зарегистрировавшая этот факт, была уже заменена сто или тысячу раз. Каким образом воспоминание об этом факте сохранилось в целости, несмотря на массовое уничтожение клеточек? Что делается здесь с теорией клеточки-производительницы? И даже те нервные элементы, которым придают такое значение в деле движения, так ли они необходимы для этого движения? Эмбриология нас учит, что группа зачаточных клеточек, составляющих впоследствии сердце, – бьется мерно, тогда как нервные элементы сердца еще не составлены. Такие примеры, случайно взятые из множества фактов, привели меня к убеждению, что здесь материализм ведет своих последователей по ложному пути, смешивая простое орудие с настоящим фактором действия. Доказательством, что нервный центр производит идею, считает материалист, служит то, что каждое повреждение в центре нервов отражается на фактах мышления, и что если повреждение произойдет в третьей извилине левой лобной стороны, то вы лишитесь речи, и лишение это будет особого рода, согласно группе нервных клеточек, подвергшихся повреждению. Это рассуждение – абсурд, и в доказательство я приложу эти же рассуждения к какому-нибудь примеру, хотя бы к телеграфу. Доказательство, что телеграфный аппарат производит депеши, есть то, что всякое повреждение аппарата отражается на передаче депеши; если же порвать проволоку телеграфа, то депеша не может идти. Вот точное значение рассуждений материалистов: они забывают телеграфиста, или не хотят знать об его существовании. Мозг для духовного начала, которое существует в нас, есть то самое, что для телеграфиста передаточный аппарат. Сравнение не новое, но превосходное. Материалист говорит: «Предположим, что телеграфист не существует, и будем рассуждать так, как если бы его не было». После этого он представляет догматическое утверждение: «Телеграфный аппарат действует один и производит телеграмму вследствие целого ряда механических движений, вызванных рефлексами». Раз это представлено, остальное идет само собой, и материалист, довольный, делает заключение, что души нет, и что мозг самостоятельно производит мысли, как телеграфный аппарат депешу. И нельзя касаться такого решения, это учение положительное, фанатически изучаемое. Я знаю, чего мне стоило открытие несостоятельности этих рассуждений; я был обвинен в недобросовестности, потому что предполагают, что материалист, сделавшийся мистиком, может быть или недобросовестным, или помешанным. Еще спасибо, что мои противники дали мне первое название. Но будем продолжать. Как клеточки только орудия чего-то, сохраняющего формы тела, во время замены их, так же точно нервные центры – орудия чего-то, утилизирующего эти центры, под видом орудий действия или восприятия. Анатом, вооруженный своим скальпелем, не откроет души, разбирая тело по частям, так же как рабочий, при помощи своих щипцов, не откроет телеграфиста, разбирая телеграфный аппарат, или пианиста – разбирая фортепиано. Нет надобности продолжать разоблачения несостоятельности рассуждений, которые выставляют всегда так называемые философы-позитивисты своим противникам. Прежде чем закончить эти строки, я считаю нужным обратить внимание на две ловкие увертки, пускаемые в ход материалистами в спорах, когда они чувствуют себя слабее. Первая уловка заключается в том, что они ссылаются на специальные науки и непонятные записки, которые они считают неизвестными наивному противнику.
«Как! вы, М.Г., осмеливаетесь рассуждать о мозговых функциях, не имея понятия о кристаллографии? – Вы обсуждаете эти вопросы и не читали даже последних записок г. Тартемпиона о мозговых функциях третичного человека и красной рыбы? Ступайте снова в школу, М.Г., и приходите спорить со мной только тогда, когда вы будете знать хотя бы основы предмета, о котором пытаетесь рассуждать». Поддерживают такой вздор обыкновенно блистательные ученики Медицинской Академии, знающие психологию и философию только по имени. Вторая уловка состоит в том, чтобы выставить противника в смешном виде, потому что он осмеливается иметь мнение, противоположное мнению г-на X, человека более его титулованного, «Как! вы, простой доктор медицины, хотите идти против мнения г-на X, адъюнкт-профессора, или г-на Z, блестящего профессора?! Дослужитесь до их авторитета, а тогда уже посмотрим». Все это одни уловки, но так часто употребляемые, что ими, даже в недавнее время, воспользовались против Брюнетьера, осмелившегося говорить о науке, не будучи даже врачом… Это ужасно!!! А когда сделаешься врачом, скажут, что надо быть адъюнктом; сделаешься адъюнктом, заявят, что надо быть членом Института, а когда, наконец, член Академии Наук осмеливается признавать Бога и бессмертие души, как это сделал Пастер, тогда говорят, что он уже стар, и что только дряхлостью можно объяснить подобные теории. Таковы уловки, принимаемые обыкновенно материалистами, но достаточно их знать, чтобы оценить по достоинству. Поэтому, не всегда можно сказать, что вера есть исключительная милость, данная нескольким натурам; я убежден согласно тому, что назову своей личной эволюцией, что вера приобретается изучением, как и все остальное. Но материалистическая основа имеет однако важное значение. Она позволяет касаться психологии и задач о душе, опираясь на физиологию, и придает этим самым важное значение учению о трех началах чело– века и о том, что в истории философии называется теорией «формирующего посредника». Эта теория допускает между телом физическим и анатомией, между бессмертным духом и психологией – о посредующее начало, которое должно упрочить отношения двух крайностей и которое зависит от области физиологии. Это начало, в настоящее время называемое органической жизнью и влияющее исключительно на органы с гладкими фибрами, при посредстве большого симпатического нерва, имеет, на мой взгляд, очень определенное существование и ни в чем не зависит от метафизических выводов. Древние герметисты называли это начало – телом формирующим или телом астральным и приписывали ему сбережение и содержание органических форм. Поэтому я могу сказать, что изучение этого астрального тела, преследуемое мной уже десять лет, дозволило мене составить научное объяснение этих необыкновенных гипнотических и спиритических явлений, которые в настоящее время так сбивают с толку профессоров факультета в Париже. Скажу более, серьезные рассмотрения всех теорий, представленных для разъяснения этих фактов, позволяют мне утверждать, что теория герметизма о составе человека, теория, не изменявшаяся со времени восемнадцатой Египетской династии, т.е. в течение тридцати шести веков, есть единственная, логически и удовлетворительно объясняющая все наблюдавшиеся факты. Можно также коснуться изучения загадки смерти и продолжения личной жизни за гробом; это должно представить некоторый интерес, потому что многие из наших молодых современников, принадлежащих к интеллигенции, предпочитают подобные изыскания головоломке политики и борьбы партий. Когда-нибудь я, быть может, поговорю о моем эзотерическом пути. В настоящее же время я хотел показать пройденный мною путь от моих материалистических убеждений до нынешних моих занятий мистикой. Глава 13. Библиография оккультизма. Я думаю, что окажу существенную услугу изучающим оккультизм, если закончу это сочинение библиографией оккультизма, расположенной особенным образом. Действительно, не было бы ничего легче, как переписать из разных каталогов перечень сочинений, трактующих об оккультизме, но это вряд ли принесло бы пользу читателям. Я расположил список древних авторов таким образом, чтобы предметы, самые легкие для начинания, могли быть изучаемы сначала, и чтобы, в каждом отдельном предмете, сочинения наименее темные были упомянуты первыми. Таким образом, читатель, желающий углубиться в какой-нибудь специальный вопрос, например в Каббалу, может изучать предмет, им выбранный, следуя списку перечисленных сочинений. Книги Lenain'a будет достаточно для ознакомления с элементами этой отрасли оккультизма, а следующие сочинения будут давать подробности, все более и более многочисленные и легкие для понимания, после прочтения предшествовавших трудов. Наконец, «La Kabbale» Franck' даст возможность читателю дошедшему до этого пункта, обсудить с полным пониманием дела взгляды этого философа. Таков метод, которому я вообще следовал в этом библиографическом изложении. Я счел своею обязанностью упомянуть предпочтительно о сочинениях, наиболее полезных для изучения, направляя читателей относительно других книг к библиографическим словарям. Сочинения, место издания которых не указано, появились в Париже. СИСТЕМАТИЧЕСКАЯ Библиография оккультизма. Paris, Librairies: Ollendorf, Chaussee d'Antin, 50, Bodin, rue Christine, 5; Genonceaux, place Saint-Michel, 4; Chamuel, rue de Savoie, 5. ФИЛОСОФИЯ Eliphas Levi. Dogme et rituel de la haute magie. – Clet des grands mysteres. Paris. 1862. Fabre d'Olivet. Histoire philosophique du genre humain. Paris. 1822. (введение в психологию). Malfatti de Montereggio, La Mathese. Paris. 1850. ОБ АНАЛОГИИ. Michel de Figanieres, La Vie universelle и другие его сочинения. ТАЙНЫЕ ОБЩЕСТВА. Chaboseau. Essai sur la philosophic bouddhique. D-r Girgois. L'Occulte chez les aborigenes de l'Amerique du Sud. Schure. Les Grands Inities. Papus. Traite elementaire de science occulte (7-e издание, 1903). Baron de Tschouoy. L'Eioile flamboyante (1766). – Le Tuileur des 33 degres de l'Ecossisme (1813). Ragon. Tuileur general (1861). – Maconnerie occulte (1853). – Rituels des divers grades. Marconis. Le Sanctuaire de Memphis (1849). – Le Rameau d'or d'Eleusis (1861). – Le Mentor des inities Juge. Hierologues sur la Franc-Maconnerie et 1'ordre du Temple. Kaufmann et Cherpin. Histoire philosophic de la Franc-Maconnerie (1846). M. Deschamps. La Franc-Maconnerie (1875). – Les Societes secretes (1885). Auber (abbe). Histoire et Theorie du symbolisme religieux (4 тома. 1844). Neut (Armand). La Franc-Maconnerie. Lenoir (Alexandre). La Franc-Maconnerie rendue a sa veritable origine (1814). Eckert (перевод Cyr'a). La Franc-Maconnerie en elle- meme et dans ses rapports avec les autres socie'tes secrets de 1'Europe (Liege, 1859). Comte Le Coulteux de Canteleu. Les Sectes et les Societes secretes (1863). Guillemin de Saint-Victor. Histoire critique des mysteres de l'antiquite (Hispahan, 1788). Clavel. Histoire pittoresque de la Franc-Maconnerie (1844). Louis Lucas. Acoustique nouvelle (1849). – Chimie Papus. Le Diable et l'Occultisme (Brochure, Paris, 1895).