§ 93. Всякое беспредельное в сущем не беспредельно ни для расположенного выше, ни для самого себя.
В самом деле, для чего каждое беспредельно, для того оно и лишено очертания. Однако все в сущем определенно и для себя и для всего предшествующего ему. Следовательно, беспредельному в нем остается быть беспредельным только для более скудного, которое настолько превзойдено потенцией, что беспредельное оказывается для него всего неохватимым. Ведь сколько оно ни стремится к нему, последнее имеет нечто совершенно изъятое из него.
И даже если в него входит все, оно все же имеет нечто тайное для вторичного и непостижимое. И хотя оно развертывает находящиеся в нем потенции, однако благодаря единению оно имеет нечто такое, что нельзя превзойти, сомкнутое и вышедшее за пределы развертывания вторичного. Само себя скрепляющее и определяющее не может быть беспредельным для себя и тем более для расположенного выше, раз оно имеет [лишь] долю его беспредельности. Ведь потенции более цельного и более беспредельны, будучи более цельными и более близко расположенными к первейшей беспредельности [34].
§ 94. Всякая вечность есть некая беспредельность, но не всякая беспредельность есть вечность.
В самом деле, многие беспредельности имеют беспредельное не через вечное. Таковы: беспредельность по количеству, по величине и беспредельность материи. И если существует что-нибудь другое в этом роде, то как беспредельное или по причине своей необозримости или по причине неопределенности своей сущности. Ясно, что вечность есть беспредельность, поскольку никогда не истощимое беспредельно. А обладающее неистощимой субстанцией и есть вечное. Следовательно, беспредельность предшествует вечности. Ведь способное давать существование большему [числу] и более цельное есть причина более значительная. Следовательно, первая беспредельность выше вечности и беспредельность-в-себе предшествует вечности.
§ 95. Всякая более единичная потенция в большей мере беспредельна, чем множественная.
В самом деле, если первая беспредельность ближе всего к единому, то и из потенций та, что более сродна единому, более беспредельна, чем удаленная от него. Ведь множественная [потенция] утрачивает вид единого, оставаясь в котором она имела бы преимущество перед другими, будучи скрепленной в силу неделимости. Ведь и в делимом потенции через соединение умножаются, через деление же слабеют.
§ 96. Потенция всякого обладающего пределом тела, будучи беспредельной, нетелесна.
В самом деле, если бы она была телесна, то в случае беспредельности этого тела беспредельное окажется в том, что обладает пределом. В случае же наличия предела [в теле] оно будет потенцией не в том смысле, в каком оно тело; ведь если оно как тело имеет предел, а как потенция оно беспредельно, то оно будет потенцией не в том смысле, в каком оно тело. Следовательно, беспредельная потенция, заключающаяся в теле, которое обладает пределом, нетелесна [35].
§ 97. Всякая причина, дающая начало каждому ряду, уделяет данному ряду свое отличительное свойство. И то, что она есть первично, данный ряд есть ослабленно.
В самом деле, если она главенствует над целым рядом и все однородное в нем упорядочено в отношении нее, то ясно, что она дает всему одну идею, согласно которой оно и расположено в одном и том же ряде. Ведь или все стало причастно подобию с ним беспричинно, или тождество во всем происходит от нее. Однако беспричинность невозможна, так как беспричинное самопроизвольно, а самопроизвольное никогда не может возникнуть в том, в чем имеется порядок, взаимная связь и постоянная одинаковость. Следовательно, всякий ряд принимает от той причины отличительное свойство ее субстанции.
А если от нее, то ясно, что - с ослаблением и с подобающим для вторичного умалением. Ведь или отличительное свойство присуще одинаково главенствующему и вторичному - а как же еще главенствует первое, а второе получило свою субстанцию после него? или не одинаково, и в этом случае ясно, что тождество во множестве - от единого, а не наоборот. Таким образом, особенность, первично предсуществующая в едином, изъятая из ряда, вторично существует во множестве.
§ 98. Всякая отделенная [от своих результатов] причина существует везде и не существует 'нигде.
В самом деле, в силу того, что она уделяет свою потенцию, она везде, ведь она причина наполнения того, что естественно в нем участвует, она дает начало всему вторичному и присутствует во всех способных порождать эманациях своих получений. В силу же того, что ее сущность не смешана ни с чем, занимающим место, и что она - отменной чистоты, она нигде, ведь если она отделена от [своих] результатов, она водружена выше всего. Подобным же образом она не находится и в том, что более скудно, чем она. Ведь если бы она была только везде, то, хотя ничто и не мешало бы ей быть причиной и присутствовать во всем, что [ей] причастно, она не существовала бы раздельно раньше всего; а если бы она не была нигде, вне [всякого] "везде", то, хотя ничто и не мешало бы ей быть раньше всего, все же она не принадлежала бы ничему, что более скудно, чем она. Она не существовала бы во всем, как естественно существует причина в том, что вызвано ею, [а именно] своими щедрыми дарами. Итак, чтобы причина наличествовала во всем способном быть причастным [ей] и чтобы она, отделенная [от своих результатов], существовала сама по себе раньше всего, что ею наполняется, она одновременно существует везде и нигде.
И не отчасти везде, а отчасти нигде. Ведь таким образом она была бы оторвана и обособлена от себя, если только одно в ней было бы везде и во всем, а другое - нигде и раньше всего. Она же везде как целое, и точно так же нигде. И способное быть причастным ей встречается с ней как с целым и находит ее наличной для себя как целое, и оно само изъято [из всего] как целое, ведь то, что стало ей причастным, не усвоило ее в себе, но своей причастностью [позаимствовало] от нее сколько оно в состоянии принять. Так как она отделена [от своих результатов], она не стеснена в уделении себя, если ей причастно большее [число]. И так как она уделяет [себя] везде, причастное ей не упускает своей доли.
§ 99. Все недопускающее причастности себе, поскольку оно не допускает ее, не зависит от другой причины, а само есть начало и причина всего допускающего причастность себе, и таким образом всякое начало в каждом ряде есть нерожденное.
В самом деле, если есть недопускающее причастности себе, оно в своем ряде получило первенство и не эманирует из другого. Ведь оно уже не могло бы быть первым, если бы получило от чего-то другого это отличительное свойство (в силу которого оно не допускает причастности себе). Если же оно более скудно, чем другое, и из него эманирует, то эманирует не поскольку оно не допускает причастности себе, а поскольку оно причастно [этому другому]. Ведь от чего оно отправляется, тому оно, разумеется, и причастно, а то, чему оно причастно, не существует первично. Однако недопускающее причастности себе первично. Следовательно, поскольку оно не допускает причастности себе, оно не происходит от причины, а поскольку оно происходит от причины, оно причастно и не есть недопускающее причастности себе; а поскольку оно не допускает причастности себе, оно причина того, что допускает ее, и само другому не причастно [36].