§ 130. Во всяком божественном разряде первичное в большей мере изъято из того, что расположено непосредственно под ним, чем это последнее - из последующего; и вторичное более зависит от расположенного непосредственно выше него, чем от него - то, что после него.
В самом деле, чем более единично и более цельное нечто, тем большее превосходство получило оно в удел в отношении последующего. С другой стороны, чем слабее что-то по потенции, тем более оно соприродно с тем, что после него. И более возвышенное больше единится с более значительными, чем оно, причинами, а более низкое - меньше.
Ведь признак большей потенции есть большее изъятие из слабого и большее единение с превосходящим, подобно тому как, наоборот, больший отход от сильного и большее совместное со слабым претерпевание есть уменьшение потенции. А это случается в каждом разряде со вторичным, а не с первичным [55].
§ 131. Всякий бог берет начало собственной энергии от самого себя.
В самом деле, отличительное свойство своего присутствия во вторичном он обнаруживает прежде всего в самом себе. Поэтому он уделяет и другому себя ввиду своего переполнения. Ведь богам не свойственны ни недостаток, ни только полнота: всякий недостаток несовершенен, а будучи сам несовершенным, не может создавать другого совершенного. С другой стороны, то, что полно, самодовлеюще, но еще не готово для уделения [себя другому]. Следовательно, должно быть переполненным то, что может наполнить другое и распространить свои дары на другое [ср. § 27]. Поэтому, если божественное от себя все наполняет сущими в нем благами, то каждое [божественное] переполнено.
Если же это так, то оно водрузило в себе первом то отличительное свойство, в силу которого оно дарует другому, и таким образом оно и другому дает дары своей переполненной благости [56].
§ 132. Все разряды богов связаны между собой опосредствованно.
В самом деле, и все эманации сущего свершаются через подобное [§ 22]; и, очевидно, в еще большей мере устроения богов обладают неразложимой непрерывностью, как единые по виду субстанции и отграниченные единым - своей дающей начало причиной. Следовательно, ослабления происходят без утраты единства и [это] в большей мере, чем по подобию вторичного в сущем первичному. Тем более, значит, и наличное бытие богов состоит в соединенности сущего. Поэтому все божественные роды связаны между собой собственным посредством. Но не без посредства направляется первичное к совершенно различествующим [с ним] эманациям, а через общие тому и другому роды, из которых они эманируют и для которых они суть причины непосредственно. Именно это соединяет крайние [пределы] одним единством, будучи одному прирожденно подчинено, из другого же непосредственно изъято, и сохраняет благоупорядоченное порождение божественного [57].
§ 133. Всякий бог есть благодетельная единичность, или единотворная благость и имеет это наличное бытие, поскольку каждый [из них] бог. Но первейший бог есть просто благо и просто единое, а каждый бог из следующих за первичным есть некая благость и некая единичность.
В самом деле, божественное отличительное свойство так распределило единичности и благости богов, что каждый делает все благим соответственно некоему своеобразию собственной благости, например, усовершает, скрепляет и охраняет, так как каждое из этих дел есть некое благо, но не все благо.
Первичное же поставило впереди единичную причину. Поэтому оно есть благо как способное устанавливать всякую благость. Ведь все боги вместе в своем наличном бытии не равняются единому. Такое преобладание получило оно в удел над множеством богов [58].
§ 134. Всякий божественный ум мыслит как ум, а провидение осуществляет как бог.
В самом деле, исключительный признак ума - познавать сущее и в размышлениях содержать совершенное. Богу же подобает осуществлять провидение и наполнять все благим. А это уделение и наполнение происходит через единение наполняющего с тем, что предшествует ему. Подражая этому [единению], ум приходит к тождеству с умостигаемым. Поэтому, поскольку ум осуществляет провидение, он есть бог, так как провидение состоит в энергии, предшествующей уму. Поэтому он, с одной стороны, всему уделяет себя как бог; с другой же стороны, он не во всем присутствует как ум. Ведь даже в то, во что не эманирует мыслительное своеобразие, поспевает божество. Кроме того, даже и то, что не мыслит, желает осуществлять провидение и получать то или иное благо. Это потому, что не все стремится к уму, даже и то, что способно быть причастным [ему]; к благу же стремится все и [все] спешит его достигнуть [59].
§ 135. Всякой божественной единичности непосредственно причастно что-то одно из сущего; и все обожествляемое простирается к одной божественной единичности. И сколько имеется единичностей, допускающих причастность себе, столько же имеется и причастных [им] родов сущего.
В самом деле, двум или более единичностям не причастно [что-то] одно (ведь как же при различии их отличительных свойств не было бы различным и прирожденное каждому из них, поскольку соприкосновение возникает от уподобления?), и одной единичности не причастно многое раздельно, ведь множественное сущее не соприкасается с единичностью и как сущее - с тем, что предшествует сущему, и как множественное - с единичностью. Однако причастное должно быть отчасти подобным тому, чему оно причастно, отчасти же быть другим и неподобным. Поэтому, так как причастное есть нечто из сущего, а единичность сверхсущна - и в этом они неподобны, - то причастное должно быть [чем-то] одним, чтобы в этом стать подобным единому, ему оно причастно, хотя последнее есть одно как единичность, а первое - как претерпеваемое одно и как ставшее единым благодаря своей причастности [единичности].
§ 136. Всякому богу у более цельному и ближе расположенному к первичному, причастен более цельный род сущего; более же частичному и дальше отстоящему [от первичного] причастен более частичный [род сущего]. И как сущее относится к сущему, так единичность - к божественной единичности.
В самом деле, если имеется столько единичностей, сколько сущих и наоборот, то, поскольку одной единичности причастно одно [§ 135], ясно, что в соответствии с данным разрядом единичностей эманирует и разряд сущего, уподобляясь предшествующему ему. Поэтому с более цельными единичностями соприродно и более цельное сущее, а с более частичными - более частичное сущее. Иначе неподобное опять должно будет соединиться с неподобным, и не будет распределения по достоинству. Это, однако, невозможно, так как именно отсюда воссиявает единое и собственная мера для всего другого, и от единичностей приходит [к низшему].
Поэтому в сущем будет гораздо выше разряд причастности, связывающий подобное соответственно потенции данного подобного.
§ 137. Всякая единичность совместно с единым дает существование причастному ей сущему.
В самом деле, единое, будучи основополагательным (hypostaticon) для всего, в этом смысле есть также и причина единичностей, допускающих причастность себе, и того сущего, которое зависит от этих единичностей, а сама единичность, начиная сиять в том, что зависит от каждой такой единичности, производит [в нем] бытие просто при содействии единого и, с другой стороны, бытие соприродное, при действии той единичности, которая соприродна. Такова именно единичность, которая сама собой определяет то сущее, что ей причастно, и которая сущностно проявляет сверхсущное в ней отличительное свойство. Ведь благодаря возникновению из того, что во всех отношениях первично, вторичное есть то, что оно есть. Поэтому, каково бы ни было сверхсущное отличительное свойство божества, оно сущностно относится и к тому сущему, которое причастно ему [60].