— Сера, посмотри, пожалуйста, как эти чудики делают этих тварей.
— М-м-м, берут детей. До года. А дальше… Сложная терапия, облучение «Первопричиной.» Химия…
— Не могу поверить… В сорок пятом и вдруг такая технология. Ну не могли они… Или могли? Знаешь, а это, кажется мне знакомым. Я сам химеролог и мог нечто подобное. Кажется… Хм, я почему-то уверен, что сюда попали не только кристаллы.
— Думаешь сами не смогли? — хмурится Серафина.
— Однозначно нет. Профессор как-то говорил что все страны занимаются созданием сверхлюдей. Но не с потолка же!
— Кто-то из имперских попал сюда?
— Нет. Невозможно. Если бы попали тёмные, фашизма уже бы не было. А если бы светлые, то перестали бы существовать все остальные. Скорее всего, что более правдоподобно, кристаллы принесли с собой обрывки информации. Вы сами видите, у одарённых, от излучения просыпаются способности. Допускаю, что кто-то, просто считал информацию с упавших кристаллов. Считал, и теперь… Блин… Всё ещё хуже чем я думал. Если здесь есть люди, способные читать информацию кристаллов, то есть и те, кто посильнее нас. Даже представить боюсь каких чудовищ мы тут встретим. Очень хочу ошибаться и очень жалею что теперь всего лишь бледная тень себя прежнего. Но… Надо будет всё здесь зачистить. Перед уходом из лагеря, вот эта лаборатория наша первоочередная цель. Идём…
— Ещё один прыжок и мы на месте, — заявляет Серафина. — Пока ты размышлял, я посмотрела память этих учёных… Радиоактивные элементы здесь есть.
Прыгаем, попадаем в заставленную оборудованием комнату, где меня буквально пронзает мятным холодом. Потому что за дверью, очень и очень много свинца. Там целая комната где-то четыре на четыре. Дверь хвала тёмным силам стальная, а вот всё остальное… Будет сложно.
Подхожу ближе, усилием воли открываю замок, тяну дверь на себя…
— О! — оглядывая помещение округляю глаза. — Удача.
На полках, в свинцовых контейнерах, хранится нечто невероятное. Такое, что даже свинец не пугает. И это…
— Уран, — зачитывает с бирки на контейнере Белка. — Это что?
— Берите радий. А я… Я…
Подхожу к контейнеру, беру его, открываю и смотрю на настоящее сокровище. Потому что на дне контейнера, ярко светится тёплым зелёным светом, маленький аппетитный кусочек металла.
От вида этой прелести рот наполняется слюной, желудок сводит от голода. Хочется взять его, съесть… И он здесь не один.
— Сера, а нахрен им эта штука?
— Ей облучают заключённых, — вздыхает Преображенская. — Испытывают. По мнению фашистов, за этими элементами будущее. Пытаются исследовать влияние на людей, взаимодействие урана и «Первопричины.» Много чем… Владик, ты бы эту дрянь не трогал.
— Да знаю… Не волнуйся, есть не буду.
Несмотря на то, что свинцовый контейнер держать неприятно, как заворожённый стою и смотрю. И как бы понимаю, что его не только есть не стоит, но и вот так пялиться опасно. Не для меня, для деда и Лазарева, но…
— Потрогаю, — вытряхнув кусочек на ладонь улыбаюсь.
Кусочек… Чёрт возьми он очень приятный. Он не обжигает, не причиняет боль. Он слегка пощипывая кожу, наполняет силой, и как будто, впитывается.
— Владик, убери это! — кричит Серафина. — Ты что?!
— Я понял. Свинец успокаивает, уран возбуждает. Я прям свечусь от силы.
— Я вижу! Убирай!
Крайне нехотя, убираю кусочек в контейнер, закрываю и тут же действую. Разламываю стеллаж, собираю из него подобие рюкзака. Из всех контейнеров с ураном вытряхиваю кусочки в один, закрываю и создаю вокруг него ещё одну стальную оболочку потолще. То же проделываю и с радием. Вставляю два контейнера в металлическое подобие рюкзака, фиксирую и надеваю на себя. И тут…
— Что-то мне не хорошо, — покачиваясь опираюсь на стеллаж.
— Влад, ну мог же послушать, — садясь на пол стонет Серафина. — Что теперь…
— Не знаю, но мне тоже плохо, — падает рядом с Преображенской Белка. — Ощущение как будто объелась. Как будто перезарядилась. Влад?
— Ух… Спокойно. Сейчас. Ух…
Да блин. Сглупил. Но как? Ладно я. Белка вообще сгусток электроэнергии. На неё как подействовало? Или… Ах ты чёрт!
— Серафина! Обрубай каналы с сёстрами. Быстро.
— Уже! А что…