— Не думал что увижу такое, — шепчет Горчаков.
— О, с нами вы и не такое увидите, — раздаётся за спиной приятный женский голос.
Синхронно икнув медленно оборачиваемся и видим их. Женщина в накидке и капюшоне, практически голая. С неестественно яркими синими глазами, черноволосая. По бокам от неё две близняшки. Рыжие, зеленоглазые, очень милые… Только вот тоже практически голые.
— Серафина, — кивает женщина. — А это мои сёстры. Фая и Рая.
— А мы…
— Мы знаем, Рита, мы знаем, — тепло и открыто улыбается женщина. Подняв голову закрывает глаза: — Папа, заканчивайте.
И папа заканчивает. Стреляющие солдаты проваливаются в яму. Которая быстро сжимается… Сжимается настолько быстро, что вверх бьёт фонтан крови и внутренностей.
— Не суетитесь, — кивает нам Серафина. — Вам ничего не угрожает, мы вам не враги.
Странно, но слова воспринимаю всерьёз. Это как закон. Она сказала что всё нормально, значит так и есть. Почему… Отворачиваюсь, смотрю на рыцаря и видя что он получил удар морщусь. Хочется помочь ему. Но как? И почему эти стоят?
— Потому что так надо, — усмехается Серафина. — Нас Влад попросил не вмешиваться.
— То есть это Влад? — интересуется Горчаков. — А скажите, пожалуйста, Серафина… Не знаю как по отчеству…
— Яровна, но это лишнее. Да, Денис Матвеевич, это мы поезда под откос пускали. Случай с газом на передовой, тоже наших рук дело. Мы хотели помочь. Кажется у нас получилось.
— А вам Владу помочь не надо? Его же там бьют.
— Он просил не лезть.
От таких слов, поднимается негодование. Понять эту бессмыслицу просто не могу. Пока Горчаков разговаривает с Серафиной, подтягиваю автомат, целюсь, выжидаю… Рыцарь замахивается, бьёт женщину мечом, она закрывается. Выдыхаю и жму на спуск.
Грохочет короткая очередь. Женщина охает, поворачивается… Рыцарь тут же соображает и пронзает женщину мечом. Подтягивает к себе, срывает с её шеи ожерелье, и не снимая женщину с меча бьёт её об пол.
— Селестия! — кричит вторая и летит к рыцарю.
Однако получает удар в живот, катится по полу. Останавливается и кашляя кровью пытается встать. Но тут... Её прихлопывает поднявшаяся из пола массивная каменная плита. Тут же всё проваливается в яму, которая мгновенно схлопывается.
— Я вернусь за тобой, выродок, — вырываясь из ямы и злетая вверх рычит женщина. — Я…
Рыцарь на это метает меч. Здоровенная железяка попадает. Женщина хоть и успевает выставить щит, от такого удара падает на пол. Пытается встать… Рыцарь подходит, срывает с шеи ожерелье, и наступает ей на голову. Топает ногой, однако женщина растекается дымом и улетает в вентиляцию.
— Ну, пойдёмте с Владом знакомиться, — хихикает Серафина.
Секунда темноты и все мы отказываемся у ног рыцаря. Который… Доспехи с грохотом разваливаются являя нам по пояс голого человека. Мускулистого, высокого, с неестественно длинными руками, светящимися серебристо-голубыми глазами и железными волосами.
Он весело смотрит на нас, садится, закуривает. Нехорошо щурится, поворачивается к Горчакову.
— Ты кого сюда привёл? — приятным но явно раздражённым голосом спрашивает Влад. — Ты, НКВД, совсем охренел? Детей притащил. Чем думал?
— А кого ещё? У меня все вот такие.
— Мы не дети! — шагнув вперёд заявляю. — Я вообще-то лейтенант. Комроты. Я…
— А лет тебе сколько, комроты? — встав передо мной спрашивает Влад.
Видя его вблизи, вместо ответа хочется прижаться к нему. Обнять и никогда больше не отпускать. Но почему?
— П-пятнадцать…
— Пятнадцать, — кривясь кивает Влад. — А говоришь что не ребёнок. Ну так как…
— Влад, они не врут, — встаёт на нашу сторону Серафина. — И не соврут. Так ведь? А, Денис Матвеевич?
— Мы за помощью пришли, — сглотнув начинает Горчаков. — Дела у нас совсем плохи. Вот мы и хватаемся за каждую соломинку. Про детей да, вы правы. Но больше некому. А вы…
— Мы поможем, — кивает Влад. — Только если дашь гарантии что на нас нападать не будут.
— Сделаю всё что смогу. И даже больше… Товарищ Влад, нам и правда помощь необходима. Фронт по швам трещит. Ещё одна две атаки и оборона рухнет. Фашисты перейдут Урал и всё. Не будет больше Советского Союза. Не за себя прошу, там… Да я тебя грудью защищать буду. И наш комфронт тоже. Ты пойми, ещё немного и защищать родину просто некому станет. Сейчас в окопах старики да дети. А потом… Они же погибнут все. Да если бы вы поезд не остановили, их бы уже не было. Поможешь?