Она безумна, с этим невозможно спорить. Но и обвинять её в чём-то тоже бессмысленно. Издевается она не над людьми, а над отбросами. Правда, встречаются и интересные образцы. Маришка, например. Её крики, особенно когда перед оргазмом я отбивал ей почки звучали как музыка. Или те близнецы, попробовать которых я так и не успел. Жаль, ещё бы немного…
— Получай, мерзость, — добив существо ударом в висок рычит Марта.
Выпрямляется, поправляет волосы, подходит к креслу и присев закуривает. Улыбаясь смотрит на меня и закидывает ногу на ногу. Делает это нарочито медленно, что выглядит великолепно. Тем более одета она в белую… Теперь в красную рубашку, внизу чёрная юбка, на ногах чулки… Зрелище потрясающее.
— Вальтер, — выдохнув дым зурится Марта.
Наливаю в стакан коньяк, наблюдая как Марта скидывает туфли беру тарелочку с дольками лимона, подхожу…
— Эх, Вальтер, я так устала, — глядя на меня огромными глазами хныкает Бригг. — Все эти странности, мерзкие партизаны, вот эта мерзость. Пожалей меня.
— Сейчас. Я обниму и всё пройдёт…
— Спасибо, но объятий мало. Подай мне коньяк, возьми себе и на колени.
Не шутит. А это значит… Или меня ждёт участь заключённых, или что-то гораздо хуже. Но за что?
Понимая что спорить бесполезно, а возражать бессмысленно, наливаю себе, держа два стакана подхожу, подаю и встаю на колени.
— М-м-м, какой вкус, — попробовав напиток тянет Марта. — Вальтер, ты только попробуй.
Киваю, подношу стакан к губам, как вдруг Марта выпрямляет ногу и придерживает мою руку.
— Не так, Вальтер. Лей коньяк мне на пальчики. Во так, не бойся. А теперь пробуй.
Борясь с приступом отвращения целую её ногу. Старательно изображая восторг закрываю глаза и опасаясь что всё это плохо кончится, провожу по пальцам ноги языком.
— Ух, а ты знаешь как поднять настроение. Продолжай.
Марта раздвигает ноги и откидывается на спинку кресла. Жмурясь пьёт коньяк…
Не всё так плохо, даже наоборот, всё просто лучше некуда. Если я правильно понимаю намёки.
Целуя ногу, осторожно, потому что с Мартой шутки плохи поднимаюсь выше. Дыхание Бригг становится глубже, она закуривает ещё одну, шире разводит ноги, расстёгивает рубашку и машет рукой своим помощникам.
Те синхронно кивают, уходят к стене и переключают рубильники. Возвращаются, встают у камеры. Один дёргает рубильник, второй открывает вентиль. Женщина сидящая в камере встаёт и начинает стучать в стеклянную стену.
— Смотри, Вальтер, смотри на камеру. Видишь эту мерзость что находится в ней? Тощее, грязное, лысое существо. Знаешь в чём вся ирония? Оно считает себя человеком. Оно надеется на спасение. Даже сейчас, понимая что скоро всё закончится, оно не теряет надежды. Но, к сожалению, этого не случится. Сейчас, компрессор нагнетает в камеру давление. И как только оно наберётся, я нажму эту кнопку. Электроклапаны откроются, давление резко упадёт, существо сдохнет в страшных мучениях. Хватит мусолить моё колено, поднимайся выше.
Привстав, Марта задирает юбку. Садится, шире раздвигает ноги и пальцем отодвигает трусики. Злобно смотрит на меня…
Пока не начала приказывать, пододвигаюсь и целую бёдра.
— Ух, вот так… — схватив меня за волосы стонет Марта. — Нежнее.
Второй рукой начинает мять свою грудь и щипать сосок. При этом держит в зубах сигарету, кивает помощникам. Существо в камере бьётся об стены, плачет и кричит. И тут…
— Вальтер, — потянув мои волосы рычит Марта. — Если ты, сделаешь мне неприятно или будешь плохо стараться, я затушу окурок в твоём левом глазу. Тебе очень пойдёт повязка. Станешь мужественнее. Сильнее отодвинь трусики, начинай, только нежно. Я доверяю тебе самое ценное и невероятно чувствительное.
— Я буду предельно нежен.
Вот дьявол… Такого я даже от Марты не ожидал. Не прельщает становиться её игрушкой. Потому что зная Марту, такие ласки какие произойдут сейчас, будут означать начало чего-то такого извращённого, что моя психика может не вынести. Но, выхода нет. Убьёт и убьёт самым жутким и изощрённым способом.
Целуя её бёдра и водя по ним языком, слушая вздохи Марты и глядя что она уже на грани, отстраняюсь. Пальцами отодвигаю её промокшее бельё и демонстративно шумно выдыхая, высунув язык тянусь и касаюсь им…