— Ситуация прям обычней некуда, — саркастично ответил я.— Чего может быть проще, пойти купаться, словить молнию и отправиться в другой мир.
Кажется, она не поняла, о чём я.
— Я же говорю про хотя бы правдоподобные варианты. Этот к ним не относится.
— Почему? — интересуется Твайлайт.
— Не выдерживает никакой критики! — возмущаюсь я. — Ладно, допустим, что другие миры существуют. Какой шанс, что в них можно провалиться, оказавшись в облаке плазмы? Если бы это так работало, наши физики уже давно бы использовали стеллараторы для перемещений между мирами. Но ладно, допустим — просто допустим! — что у меня просто такая сверхспособность — соскальзывать в другой мир, когда меня фигачит молнией. Или что это такое проявление квантового бессмертия, неважно. Почему вы говорите на моем языке?
Объясни-ка это, глюк!
— Я научила вас нашему языку с помощью заклинания, — улыбнулась единорожка. — И вы сейчас говорите на эквестрийском. Но и ваш родной язык вы не забыли, и именно на нем вы произносите некоторые слова… и что такое "квантовый"?
Э?! Прислушиваюсь к себе. Твою ж налево, а она права… до этого я не замечал, но теперь… черт, так же, наверное, чувствовал себя Нео после первого подключения к матрице. Только он узнал кунг-фу, а я знаю чужой язык, причём настолько хорошо, что болтаю на нем как на родном. Думаю-то я ещё на русском? Кажется, да, но тут хрен разберёшься.
— Ладно. Допустим, — я ожесточённо потёр висок. Охренеть, если не сосредотачиваться на этом специально, то я даже не осознаю, на каком именно языке я говорю. — Тогда следующий вопрос. Почему другой мир мне подходит? Например, почему я могу в нем дышать, или видеть, или, особенно, что-нибудь есть? Здесь должна была бы быть другая эволюция, да и была, стоит только взглянуть на вас!
— Может, миры достаточно схожи? — предположила единорожка, задумавшись.
— В известной нам Вселенной есть едва ли десяток планет, имеющих потенциально схожие условия. И миллионы неподходящих. Теория вероятности играет против меня.
— Насколько мы можем судить, вы не с другой планеты, но именно из другого мира, — улыбнулась Селестия. — Другой Вселенной, если угодно.
— И как вы это определили? — подозрительно поинтересовался я.
— Основываясь на вашей биологии, — безмятежно ответила она. — Согласно нашим представлениям, существо вроде вас в нашем мире просто не может быть разумным. Но, тем не менее, это так.
— Есть и другие признаки, — дополнила Твайлайт, пока я хлопал глазами. — Вроде отличающегося строения лап, кожи, скелета и морды. У нас есть отдалённо похожие на вас виды, но спутать вас не получилось бы даже слепому.
Ну… надо признать, что это всё звучит достаточно разумно.
— Ладно. А все эти развевающиеся в воздухе гривы? — киваю я на Селестию.
— Магия, присущая аликорнам, — как само собой разумеющееся отвечает Твайлайт.
Магия. Да-а, это всё объясняет. Нет, серьёзно, вообще всё, даже спрашивать больше ничего не хочется.
— Это всё слишком невероятно, — тоскливо произношу я.
— Ну, а если всё так и есть? — продолжала настаивать Твайлайт.
Я вздохнул.
— Тогда мне надо подумать.
— Кажется, ваш вид любит игры разума, — заметила Луна. — Неужели то, о чем вы говорите, действительно возможно? Видеть что-то, чего не существует, и понимать это?
— Я читал об этом, — я поднялся с кресла. — Шанс что я банально ненормален куда выше, чем всё то, что вы мне рассказали.
— Неужели поверить в то, что мы реальны так сложно? — спросила Селестия.
— Поверить в то, что полностью противоречит всему предыдущему жизненному опыту? — я хмыкнул. — Можно я приведу пример?
— Конечно, — она улыбнулась.
Я глубоко вздохнул, продумал идею ещё раз, сделал шаг в сторону белоснежной кобылы и взял голову Селестии в ладони … ох, какая мягкая шёрстка… так, не отвлекаться. Сфокусировавшись на изображении одновременно нежности и беспокойства, произношу:
— Сел, очнись! Ты не пони! Ты человек! Здесь никого кроме нас нет!
— Что? — она посмотрела на меня удивлённо.
— Ты человек, Сел. Мы дома. Здесь никого нет, — я продолжил ласково убеждать её. — Это просто бред, тебе надо принять твои лекарства, и всё пройдёт!
Она вывернулась из моих рук и отступила на два шага, на её мордочке читалось непонимание.
— Ну как? Легко поверить во что-то, категорически отличающееся от твоих представлений о мире? — спросил я, теряя концентрацию. — Вот и мне нет.
— Вы замечательный актёр, — заметила Луна. — Занимались этим на родине?
— Каждый. Божий. День, — я передёрнулся. — Что ж, как минимум один плюс в этом всём есть. Больше никакого притворства.